Я часто слышу в рассказах людей о том, что у них якобы проработаны проблемы с родителями. Самостоятельно. «Все те неприятности которые произошли со мной в детстве, я их все помню, осознаю, помню что происходило, и уже давно ни на кого не держу обид»
Но если вы не держите обид, это не значит, что они не держат вас)) Постараюсь объяснить доступно.
Чем сильнее это состояние тем больше самообвинения, так как внутри живет лебедь ,рак и щука, которые тянут тебя в разные стороны.
Ты хочешь поменять свою жизнь, но из-за это чувства практически не совершаешь никаких действий и тем больше аутоагрессия и желание наказать себя за это. В одно и тоже время хочешь изменений и боишься их , из-за страха неудачи .
<div>
Статья посвящена особенностям построения близких отношений.
</div>
Статья знакомит нас с психологической травмой и описывает пути ее преодоления. Читатель узнает о посттравматическом стрессовом расстройстве как одном из состояний которое развивается вследствии перенесения человеком психологической или другой твавмы.
Выход всегда есть и об этом важно знать.
«Откуда всё это?»,
«Это все моё? Точно моё?»,
«Как это всё помещается в моей жизни?».
О том, Как сложно любить человека в депрессии.
Почему во взрослой жизни неудачи так больно нас ранят?
Почему часто мы действует гораздо меньше, чем могли бы?
Почему нам так нужна и важна моральная поддержка близких?
Чувствовать вину – это считать себя ответственными за счастье или несчастье других людей.
Вина за то, что мы ДЕЛАЕМ, за то, что мы ИМЕЕМ, вина за то, что мы ЕСТЬ.
Откуда она появляется в нас?
Сегодня я бы хотел остановиться немного более детально на одной из важнейших проблем современной психотерапии. Речь пойдет об экологии психотерапии психической травмы и о профилактике профессионального сгорания психотерапевта. Тем более актуальной эта тема представляется мне в связи с рассмотренным выше представлением о психотерапии как о процессе, поддерживающем переживание.
Темы невербального общения, чтения мыслей по выражению лица, определение внутреннего состояния человека и его настроения не только не теряют своей популярности, а еще и набирают ее. Интерес не унимается со времен великого Шерлока Холмса, который мог определить профессию человека, бросив поверхностный взгляд на его одежду или, скажем, только на правый рукав, запачканный мелом.
С тех пор как общество стало более однородным, приходится прилагать большие усилия к тому, чтобы выявить сущностное отличие одного человека от другого. Его идентичность, принадлежность к какой-либо профессии, клану, ордену, социальной группе или идее.
Ниже я предлагаю вашему вниманию краткую иллюстрацию терапевтической работы, основанной на предложенной модели психологической помощи. В ней вы можете обнаружить последовательность терапевтического процесса, разворачивающегося в феноменологическом поле, определяемого острыми суицидальными тенденциями, развернувшимися на фоне острого травматического события, переживаемого клиентом.
Схематически эта последовательность может быть представлена следующей цепочкой: принятие уникальности феноменологической картины происходящего – восстановление чувствительности к психической боли – поддержка процесса переживания всех возникающих в поле феноменов (без элективной включенности фасилитатора, и с акцентом на естественной терапевтической динамике поля) – восстановление способности к творческому приспособлению.
80% проблем взрослой жизни – имеют корни в травмирующих ситуациях нашего детства.
То, как мы относимся к себе, к людям, как реагируем на ситуации окружающего мира, как мы чувствуем себя в коллективе, в близких отношениях, как переживаем болезненные ситуации, как выражаем себя в них – в первую очередь приобретено в детстве.
Эти болезненные ситуации и детские формы реагирования на них – записаны в нашем подсознании.
Для описания феноменологии психической травмы и создания модели психотерапии мне представляется полезным и даже необходимым введение понятия «травматической self-парадигмы», дополняющего предыдущее. Существующая актуальная self-парадигма имеет определенный порог фрустрации, до пересечения которого self изменения происходят внутри процесса переживания и имеют более или менее выраженный кризисный характер.
В сказке три орешка помогли Золушке. Предлагаю к вашему вниманию три вопроса, которые помогают, как и три орешка для Золушки.
Эти два чувства, как две сестры, похожи друг на друга. Наверное, так могли звать сестер Золушки. Им непереносимо, когда кому-то хорошо. Как с ними можно жить? А точнее как выжить, потому что они приходят без спроса и живут в доме нашей души, иногда становясь там хозяйками. Являются ли они врожденными, или мы "заражаемся" ими? От кого и когда? Все эти вопросы мы начинаем задавать себе только тогда, когда нам становится больно.
Условием трудоустройства в один коммерческий банк являлось собеседование с психологом. Чтобы для меня не было неожиданностью, по телефону предупредили, что собеседование включает тестирование на полиграфе.
Комплекс мертвой матери возникает не из-за реальной потери матери, мёртвая мать – это мать, которая остаётся в живых, но она мертва психически, потому что по той или иной причине впала в депрессию (смерть ребёнка, родственника, близкого друга или любого другого объекта, сильно любимого матерью). Или это так называемая депрессия разочарования: это могут быть события, которые происходят в собственной семье или в семье родителей (измена мужа, переживание развода, унижение и т.п.).
Рано или поздно каждому человеку приходится утешать и поддерживать горюющих людей или горевать самому, теряя близких. В последнее время очень много разговоров о потерях, болезненных для целой страны. Но тяжелее всего нынешние события переживают люди, которые теряют самое дорогое – своих близких. Друзья и знакомые, отдав последний долг, расходятся по своим домам. Оставляя родных один на один с душевной болью, бесконечной пустотой и тревогой, часто настолько сильной, что человек не знает, куда себя деть.
Народження - абсолютний і наймогутніший прояв життя. Зачаття і народження - явища більш досконалі і прекрасні, ніж будь-яке з чудес мистецтва. Джин Сессон. Мемуари
