На выходных выдалась свободная минутка и решила я посмотреть какой-нибудь любимый и хорошо знакомый фильма. Выбор пал на "Цвет ночи", сто пятьдесят раз уже виденный, но по прежнему привлекательный. Забавно, что вышел он на экран ещё в 1994, а будоражит умы психотерапевтов и не только по сей день. Как только уже его не интерпретировали. Вот и мне пришла мысль порассуждать о его содержании с психоаналитической точки зрения. И, как всегда, меня интересует влияние инцестуозной травмы на формирование внутриличностных структур с их ложными самостями и техника работы с этими не самыми простыми пациентами.
Рассуждая о травме и её влиянии, способности терапевта работать с этой категорией травматиков, зачастую мы постепенно приходим к желанию разузнать что-то поподробнее о этой теме, но вот беда, по большей части лишь сталкиваемся с недостатком материала (сколько бы его не было), отсутствием конкретных рекомендаций, чётко опсианных случаев. В основном нам попадаются теоретические рассуждения и обстрактные советы о контенировании, анализе переноса-контрпереноса, реконструкции реальных и фантазийых событий, в общем - бесплотном "переживании" клиента. Не станем здесь углубляться в вопрос причины этого явления. А вот что делать в реальности, когда на малейшую попытку быть рядом наш клиент "кусается", как загнанный волчонок?
На мой взгляд, замечательный фильм "Цвет ночи" в полной мере отражает смысл психотерапевтической работы с данной категорией травматиков. И не смейтесь. Нет нужды воспринимать эту ленту как кассовый эротический триллер с кучей красивейших постельных сцен. Если принять за аксиому, что это фантазия из серии переноса-контрпереноса, то всё встаёт на свои места.
Иногда в нашей практике встречается такое, что травма оказывается столь мощной, что практически поглощает истинную личность, а на всеобщее обозрение выставляет совершенно чужой образ. То же мы видим и в этой истории. Уставший от всего, запутавшийся психотерапевт с "расстроенным камертоном" внутри, совершает явную ошибку, что влечёт за собой самоубийство клиентки. Весёленькое начало. Расстроенный Брюс Уиллис(а именно он играет здесь главную роль специалиста по исцелению душ) теряет способность различать красный и зелёный цвета, они становятся серыми, и едет немного "отдышаться", навестить старого друга в другой городе. Пока ни чего особенного. Но позже товарищ неожиданно оказыается убитым и Брюс, по стечению обстоятельств, продолжает работу с оставшейся без присмотра терапевтической группой своего товарища. Вот тут-то и начинается самое интересное, что, на мой взгляд, гротескно и очень как бы выпукло представляет саму суть работы с пациентом, ЖИВУЩИМ С ТРАВМОЙ ИНЦЕСТА.
При первой встрече с группой "тонко настроенный камертон" специалиста обращает внимание на сидящего в углу молодого человека. Хотя он и высказывает настороженность: "не ищите близости с загнанной крысой" и определяет его, как психотика, история этого пациента отнимает львиную долю внимания и энергии Брюса, как будто камертон улавливает здесь присутствие ложного образа, дисгармоничного и пугающего.
А вот происходящее далее мне хочется представить читателям с точки зрения разбора фантазий, трансферно-контртрансферных реакций. Не секрет, что пациент, за плечами которого висит история инцеста, временами становится невероятно соблазнительным, транслирует ощущение, что любые фантазиии потенциального партнёра возможны и приемлемы. И внутри терапевта это находт свой отклик, пусть и опосредованный длительным обучением и личным анализом. Без этого чувствования мы бы не смогли быть открыты переживаниям клиента. Естественным процессом в терапии является эротизация, вот и в фильме она имеет место, выражаясь в появлении влюблённости нашего главного героя в "бесплотного ангела", фантазию, буквально захлёстывающую Брьса. А случается это неожиданно: в его машину врезается прекрасная незнакомка, ну а дальше всё происходит по накатанной.... адрес, вечерний ресторан, близость. Если бы это была реальность, то она выглядела бы несколько бонально. А вот если это фантазия переноса...
Я вижу в этом желание обоих, вот только обычно по отношению к пациенту - это материал для обсуждения, но по фильму, в группе мальчик молчит, выдавая лишь агрессию. "Загнанная крыса" готова нападать. Для психотерапевта же, годами настраивающего свой внутренний рабочий инструмент, "камертон", часть души, которая открыта боли, это - мощнейший источник энергии, тончайший диагностический критерий в работе с вероятной травмой. Я бы назвала это верой в свои фантазии, умением одной ногой стоять в своей реальности, а вторую переносить туда, в личный ад клиента. Без этого мало что получится, без этой способности мы остаёмся слепы и глухи к той лживой и завораживающей боли клиента, которая присуща лишь живущим с историей инцеста.
Со временем догадливый Брюс понимает, что его "бесплотный ангел" по имени Роза и мальчик-подросток Ричи из психотерапевтической группы - один и тот же человек. Не станем обсуждать, что он при этом испытывает, но как раз после этого эпизода и начинается самое интересное. Мне это напоминает переломный момент терапии травматика, когда встречаются несколько действующих лиц: психотерапевт, истинный образ клиента, а кроме этого все те навязанный личности, которые так долго прикрывали и спасали от гибели настощего.
Если опустить свойственную подобным лентам перестрелку, море кровищи, картинные сцены с прибитыми к креслу руками Розы-Ричи, то дело происходит так: Брюс находит Розу у неё дома, лично сталкивается с кошмаром её жизни. Роза в попытке спасти возлюбленного и психотерапевта в одном лице, стреляет в брата-психотика, убиая его. Это слишком сильное переживание для неё, оно с неимеверной силой вышибает её на тенденции самоуничтожения, но они лишь навязанные, не присущие ей самой. Роза ХОЧЕТ ЖИТЬ. Она останавливается на краю крыши башни, её глаза полны мольбы о спасении, она просит остановить её, позволить ей жить, подать руку помощи, ещё один шанс. Но мощный порыв ветра срывает с края крыши её невесомое тело и она падает... Падение кажется бесконечным. Но в фильме наш Брюс оказывается порзительно ловким для офисного работника. Он ловит её, спасая девушке жизни и возвращая себе способность видеть цвет... цвет ночи.
Наша работа с людьми, пережившими инцест, видится мне очень мало отличающейся от этой истории. Поверив клиенту, мы какое-то время воюем с ложными личностями, потом с его жутчайшими внутренними обьектами и тотальной сексуализацией. Далее на первый план выхожт :"я не имею права жить". Страсти накаляются, клиент пережиает шквал саморазрушения и на краю пропасти протягивает нам руку. Как же это тремительно происходит, хотя до этого могут проходть годы без малейших подвижек. И вот оно падение без конца, наивысшая степень страданий, отсутствие основы, почти смерть. Здесь мы "ловим", находимся рядом при падении в бездну, постепенно замедля его и придавая ему обратное движение. Это похоже на сказку, или сошествие во ад. Но это наша работа, дорогие коллеги.
