Вдох выдох, жизнь где-то рядом идет мимо, не оглядывается, твой взгляд лишь мимоходом скользит по ней своим вымышленным любопытством, что-то тяжелое подымается из глубин, что-то очень странное и страшное прорывается в сознание, в месте сплетения двух линий, хорошо что есть эта вторая линия, своеобразная, независимая, непонятная, у нее своя собственная история вымысла и ты в ней - домысел, домешанный у этой фантасмогории таким же непонятным резким мазком, растекшийся по полотну пятном искажающим и дополняющим картину, как будто, есть два действия, которые идут параллельно, но вместе, как будто, есть он и она, и между ними есть что-то общее, совместное достояние проведенного вместе времени, совместная история бытия, не прожитая ни одним из них, в которой она, это двигатель идей, драйвер изменений, направляющий вектор влияния, идея, котороя несется сквозь пространство сна, своеобрвзная и недоступная в своей близости, а он - как фон отделяющий её от возможного и сохраняющий ее идею невозможности, как стены дома, сохраняющие горящий очаг от резких порывов ветра, способных погасить огонь, они оба - одно целое, способные в любой момент уничтожить друг друга своей индивидуальной природой, она идет дальше, ей важно продолжать путь, трепетать, содрогаться от соприкосновения с воздухом питающим ее фантазии, возвеличивающим ее силу, и он, статичный в определении момента, идущий сквозь время с точки зрения вечности, несущий на себе каждый поворот ее головы за солнцем, отражающий все её тени, возвращающий ей ее тепло отданное пространству, она стремится вперед отдавая всю себя движению, он несется в пространстве повинуясь движению окружающего мира, берущего его с собой в открытый океан образов, символов, совершенно неопределимых ощущений убивающих его твердость духа и превращающие его в пыль, которая отражается в огнее её сгоревшей жизни яркими разноцвеиными огнями, такими, как он и был при жизни, огнями и красками, скрытыми в его бетонной природе и открывающимися лишь в огне её сгорающей души, она идет зная куда, она носит с собой тяжелые чемоданы памяти, отправляет на почте письма и открытки воспоминаний, она всегда держит фокус своего внимания на нем, вовремя подходит к нему, когда область мира толкает его в бок, провоцируя столкновение с другой реальностью, она нежно берет его за руку и шутит для мира, жертвуя ему частичку своей откровенности, даря пищу для скудных умов, улыбку для скупых душ и ведет свой дом дальше, вперед, параллельно отправленным воспоминаниям в обратную сторону, он конечно все видит, он ощущает этот резкий момент ее прикосновения, как соединение с чем-то давно забытым, знакомым, своим, вечным зовом своей души по телесности воплощения, он видит в ней свою душу, ее танец огня, ее движение, ее силу и красоту, и берет все это себе не протягивая руки, он просто знает, что она есть, и где бы она ни была, она все равно с ним в этот момент соприкосновения душ, так нежно и так трогательно, так по-настоящему трепетно наблюдают они оба это представление в театре их душ, и на последок, уходя с почты, он говорит миру признание в своих слабостях, он дарит миру ключ к его запасному входу, он просит купить (за все деньги мира) картину, приковавшую его детский взгляд в его прежнем доме, он хочет соединить этим входом выход, он хочет рассказать миру о своей сути и оглашает цену, цену соединения прошлого и будущего в одном единственном месте, в картине его взгляда в жизнь.
Они уходят под покровом секретности спецслужб и открытого желания быть во взгляде, смотрящем в этот момент друг на друга.