Гадкий Я: симбиотическая травма.
Базовая потребность ребенка –
быть отраженным в глазах матери, полных любви
Главный герой анимационного фильма «Гадкий Я» – мужчина средних лет по имени Грю. По ходу знакомства с героем становится понятно, что Грю эдакий злодей, социопат, посвятивший свою жизнь злодеяниям и мечтающий стать в этом деле первым. Грю специалист в своем деле, он живет этим. Вся его жизнь посвящена совершению разного рода злодейств – от мелких пакостей (проткнуть шарик у малыша) до грандиозных преступлений (похищение луны).
Меня как психолога здесь интересуют следующие вопросы:
- Что заставляет его действовать таким вот образом?
- Какую он удовлетворяет потребность, действуя таким образом?
Прежде чем ответить на эти вопросы, позволю себе изложить немного теории, позволяющей объяснить истоки формирования его структуры личности.
Базовая потребность маленького ребенка – быть отраженным в глазах матери, полных любви и безусловного принятия. Если мать оказывается способной безусловно любить, то ребенок наполняется этой материнской любовью. Это дает ему ощущение права Быть! Быть таким, какой он есть. И переживать при этом свою безусловную ценность. У него в этом случае формируется базовая витальная идентичность, на которую он может в дальнейшем опираться в жизни. В противном же случае ребенок будет жить с ощущением своей ущербности и пытаться убедить мир, что он здесь не лишний и всячески стараться заслужить его любовь.
Однако не все матери оказываются способными на такого рода любовь и принятие. Мать может находиться в депрессии, сама быть травмирована (мертвая мать по Грину). В такого рода ситуациях «ее глаза обращены внутрь себя». При таком положении дел ребенок получает хроническую травму отвержения (симбиотическую травму по Рупперту), которая ведет к нарушению привязанности. Результатом этой травмы является слияние ребенка с матерью, которое препятствует его сепарации от нее.
Не получив безусловной любви от матери, ребенок оказывается в ситуации хронического дефицита ее любви и выстраивает компенсаторные способы ее получения. В итоге ребенок вынужден отказаться от своей витальной идентичности и сформировать компенсаторную, ложную, фасадную идентичность (выживающая часть по Рупперту). В дальнейшем такой человек идентифицируется со своей выживающей компенсаторной частью и теряет связь со своей живой частью Я. Фасадная идентичность полностью захватывает всю власть в его личности и принуждает ее жить по своим законам.
Существуют следующие виды компенсации:
В первом случае человек «выбирает» социально одобряемый способ компенсации: достижения, успех, слава, статус. Во втором – социально неодобряемые, бросающие вызов нравственным и юридическим законам общества.
Эти два вида компенсации, несмотря на очевидные различия, являются нарциссическими по сути. С психологической точки зрения они схожи. Плюс или минус демонстрируемого поведения здесь не так важны. Важнее то, что стоит за таким поведением, каковы его мотивы, какую потребность пытается удовлетворить человек, прибегая к такого рода компенсациям?
И в одном, и в другом случае за поведением человека, несмотря на указанную внешнюю разность, стоит потребность заслужить внимание и получить любовь матери. Когда же ребенок вырастает, то для него такой матерью становится весь мир.
Еще одной общей особенностью этих видов компенсации является то, что человек пытается насытить свою потребность в любви неуместным способом – через восхищение и признание. Но эта замена не является полноценной и не позволяет ему насытиться любовью, т.к. эти потребности принципиально разные. Потребность в любви – невротическая, потребность же в признании – нарциссическая.
Такой человек чрезвычайно нуждается в близости, но при этом не готов к ней. Его травматический опыт близости с матерью не позволяет ему открываться, рисковать, чтобы не встречаться снова с возможным отвержением и не переживать страх и стыд. Вследствие чего он гоняется за восхищением других, пытаясь поглощать, потреблять внимание другого, но при этом остается эмоционально голодным. Встречи с другим, при которой становится возможной близость, не наступает. И человек, несмотря на свои всевозможные достижения и успехи, остается в одиночестве. Он интуитивно понимает, что получает не то, что реально хочет. Ведь эта «любовь» его многочисленных восхищенных почитателей и поклонников условная и временная. Ее нужно постоянно заслуживать, в противном случае она моментально испаряется и человек опять остро переживает свое одиночество и ненужность.
Есть еще третий вид компенсации вследствие описываемой симбиотической травмы – депрессивный. В этом случае ребенок, столкнувшись с безучастностью матери, сдается, теряя надежду заслужить ее любовь. В итоге он оказывается в ситуации выученной беспомощности и пребывает в депрессивной позиции из-за невозможности получить материнскую любовь. Мертвая мать неспособна заразить ребенка любовью к жизни.
Анализируемый нами герой анимационного фильма Грю выбирает ассоциальный способ компенсации – он становится злодеем и мечтает стать в этой номинации номером один. Он похищает статую свободы и др, но ему все мало. Он мечтает похитить луну. И это ему в итоге удается.
Здесь закономерно возникает вопрос – зачем он это делает? Ответ на это вопрос приходит по ходу разворачивания сюжета фильма – герой вспоминает свое детство и в его памяти всплывает ряд эпизодов из отношений с мамой. Они достаточно типичные. Все его попытки каким-либо способом привлечь к себе внимание мамы заканчиваются неудачно – мама реагирует на него формально – на долю секунды переводит взгляд с вязания на малыша и отвечает отстраненно и безучастно – эээ. Верхом материнской «эмпатической» реакции является эпизод, когда наш маленький герой сооружает из картонных коробок макет космического корабля, изображая из себя космонавта. И здесь его мама произносит единственную фразу – «я думала, что все обезьяны уже в космосе». Эта фраза по своему содержанию еще более отвергающая, чем формальное «эээ».
Наш герой, как уже отмечалось, вырастает и «выбирает» для себя ассоциальный способ компенсации – становится на путь злодейства, в надежде получить недополученную в раннем детстве любовь матери. Но ему, как это обычно происходит в сказочных историях, повезло – волею случая он удочерил трех девочек и его жизнь в итоге кардинальным образом изменилась. Для него это событие открыло возможность для изменения – пройдя через ряд испытаний, Грю смог встретиться со своей живой частью Я и открыть для себя способность к близости. Грю смог найти выход из своей компенсаторной идентичности.
Каким образом становится возможным этот выход?
Выход состоит в том, чтобы разорвать нарциссический круг, который ведет в одиночество. Помните известный фильм «День сурка», в котором герой пытается всяческими способами вырваться из бесконечно повторяющегося проживания одного и того же дня? Я несколько раз просматривал этот фильм в надежде понять, каким образом герою удалось это сделать. И в фильме он показан. Герой прерывает свой бесконечно повторяющийся день лишь тогда, когда отказывается от своих манипулятивных объектных паттернов в отношении к понравившейся ему девушке и начинает видеть ее как субъекта, то есть Другого, как иного, как равного себе, как ценного, живого. И тогда возможен реальный контакт и реальная близость. Ведь для близости нужны два живых Я.
Так происходит и с нашим героем анимационного фильма.
Грю удается вырваться из нарциссической ловушки. Этот выход для него стал возможен через привязанность. Он удочерил трех сестер с целью использования их для конкуренции с другим злодеем – Лектором – за право быть первым. Вначале Грю привычно использует девочек для достижения своих нарциссических целей. Но в процессе контакта с ними он постепенно начинает привязываться к ним. Вот как он передал этот путь сближения с ними:
Жил да был Единорог
Строг, суров и одинок.
Но вдруг появились трое котят
Он сначала им был не рад.
Он хохотал: “Ха-ха”, Порою рыдал: “Уууу”
Однажды чуть их не прогнал….
И понял он, что их полюбил,
Что без трех котят ему свет не мил!
В итоге, в ситуации выбора, он выбирает девочек, отказавшись от похищенной им луны. Для него ценность отношений становится важнее славы. И это позволяет ему вырваться из нарциссического кокона и отказаться от своей компенсаторной части в пользу живой.
Такое окончание фильма позволяет зрителям надеяться на то, что дальнейшая жизнь нашего героя будет наполнена настоящей любовью, которой он сможет делиться с близкими ему людьми.
