Мы привыкли: один человек - одна реальность. У меня своя реальность, а у мужа - своя. Порой наши реальности перемежаются: мы вместе завтракаем, заходим на Ютуб и ездим за город на велосипедах. Когда мне грустно, он берет меня за плечи и шутит шутку. Я улыбаюсь и выравниваю эмоциональный фон.
В большинстве случаев, как бы прискорбно это ни звучало, реальности близких людей пересекаются редко. Случается, что маме беспокойно - и она с этим беспокойством совершенно одна. Совсем не потому, что вокруг неё нет людей, с которыми бы она могла поделиться. Дело в том, что стоит ей пуститься выражать беспокойство, как сразу же найдётся доброзаботливый сотрудник и примется убеждать маму, что она опять всё надумывает: что, мол, волноваться здесь нечего. Вместо того, чтобы присоединиться к маминой реальности, где в моменте «сейчас» царит беспокойство, сотрудник выбирает игнорировать реальность мамы, не желая окунуться в уныние.
Оно и понятно: у сотрудника своя реальность, где принимать и разделять эмоции других - неудобно, неуместно, да и вообще, не привык он так. Когда он в детстве пускался рвать и метать, отец его сразу одёргивал: мол, и чего ты кипятком-то писаешь? Одиноко подёргивая плечами в своей «неправильной», «ненормальной» реальности, человек зазубрил: «гнев - это плохо». Сюда же присоединилось: обида - это плохо. Зависть - плохо. Показывать свои чувства - плохо. Такой человек будет идти по жизни в постоянном напряжении и страхе, ведь эмоции теперь - его враг, и единственный способ преодолеть врага - это подавлять его, зажимать его. Пускай сидит и не высовывается.
Я то и дело замечаю, как сильно мы боимся эмоций. Из-за неодобрения отдельных эмоций родителями, мы предпочитаем держать свои эмоции в ежовых рукавицах. Жизнь превращается из течения в борьбу: эмоции продолжают возникать, и каждый раз, по мере их возникновения, наша задача превращается в заточение эмоций в чулан. Со временем в чулане накапливается целое сборище заключённых эмоций, и они начинают замышлять бунт. Подавленные эмоции призывают к себе внимание, вылезая на поверхность в качестве заболеваний тела.
Единственная причина, по которой мы не умеем присоединяться к субъективной реальности другого человека, состоит в том, что мы чувствуем себя отдельными.
Задумайтесь: по определению, если мы чувствуем себя отдельными, то мы предполагаем, что существует две точки зрения: моя и чужая (спасибо, Кэп!). В то же время, отношения с другими людьми - наша самая основная потребность. Следовательно, если отношения - наша жизненно важная потребность (как бы сильно мы ни пытались возвести вокруг себя трёхметровый забор), нам нужно внимательно фильтровать, что проникает от других людей к нам внутрь. Мы думаем, что чужие эмоции заразны. Мы тратим столько времени на то, чтобы хотя бы на шажочек приблизиться к счастью, что рисковать этими крохами радости было бы слишком опасно.
Эмоции - заразны, люди с их реальностями - тоже заразны. Результат таких отношений с другими - изолированность в собственной реальности.
Страх перед эмоциями (своими в первую очередь, и эмоциями других людей - как производное) заставляет нас всё активнее отдаляться друг от друга. В итоге мы так сильно забиваемся в свой внутренний мир, что вместо искомой радости (которая - какая ирония! - состоит в единении), мы начинаем перемалывать сами себя: часами, неделями, целыми жизнями...
Помните, мы говорили о том, как подавленные чувства вызывают болезни? Всё, что истинно для индивида, истинно и для социальной группы. Любое общество, нация, население планеты состоит из индивидов. Если в коллективном сознании людей преобладают чётко выделенные потоки, направленности этих потоков будут отображаться на материальном плане планеты Земля. Не удивительно ли, что коронавирус, так стройно объединяющий изолированность и потребность в единении, разыгрался в период массовой разъединенности, повальной конкуренции всех существ?
Давайте приглашать друг друга в свою реальность! Пора учиться и учить друг друга принимать чувства других людей такими, какие они есть, без фильтров и доп настроек, и взаимодействовать с их реальностью как с важной, настоящей и присутствующей.
Сегодня утром я сделала первый шаг: муж расстроился, что наш отпускной рейс отменили. Вместо того, чтобы расстраиваться вместе с ним или обрушить на него все шутки миры, я выбрала увидеть его истинное состояние и сообщила ему об этом. Я сказала: «Я вижу, что ты расстроен.» Я сказала: «Это нормально расстраиваться, ведь ты так сильно этого ждал.» Я обняла его без ожидания, что он тут же подпрыгнет, возрадуется, какая понимающая у него жена, зафонтанировав радостью. И я почувствовала, что рядом стало как-то по-необычному светло и спокойно.