Симптомы клиента – это те «заборы»,
за которые необходимо заглянуть, чтобы понять то, что за ними скрывается.
Нужна ли терапевту концепция личности клиента?
Несмотря на любовь к феноменологии, мое базовое научное детерминистское мировоззрение требует поиска причин наблюдаемых в терапии феноменов, а исповедуемый мной в терапии системный подход нацелен на понимания их смысла. А для этого необходимо наряду с вопросами о проявлении и функционировании того или иного феномена (Что? И Как?) поиск ответов на вопросы Почему? И Зачем?
В контексте данной статьи речь идет исключительно о терапевтическом уровне работы и о клиентах, которым будет показана терапия, а не другие формы психологической помощи. Не буду здесь описывать все отличия психотерапии от консультирования (я об этом писал подробно ранее), обозначу лишь то, что важно в контексте моего изложения – характер обусловленности проблем клиента.
Проблемы консультативного уровня обусловлены ситуацией, внешней по отношению к личности клиента и связаны в первую очередь с характеристиками этой ситуации: сложностью, новизной, внезапностью и прочее. У клиента на момент ее возникновения оказывается недостаточно понимания, целостного видения, навыков и опыта ее преодоления. Это и является фокусом внимания консультанта и задачами для решения такого рода проблем.
Проблемы же терапевтического уровня непосредственно связаны с личностью клиента, с особенностями ее структуры, обусловленной всем предшествующим опытом клиента. Это та история, когда не ситуация, а сама личность является источником своих же проблем. И здесь, перед специалистом необходимо встает задача понимания не столько ситуации и симптомов ее проявления, сколько знание структурно-функциональных особенностей личности, а также причин, условий и механизмов ее развития.
В такого рода ситуации, очевидно, что симптомы, с которыми обращается клиент, выполняют для него двоякую функцию. С одной стороны – это то, что вызывает у него негативные переживания (а иногда и физическую боль) и мешают ему жить, с другой – это те индивидуально наработанные им защитные, компенсаторные способы совладания, которые позволяют ему как-то выживать.
И тогда, прежде, чем «убирать» тот или иной симптом необходимо понимать:
В терапевтическом контексте особенно актуальным является последний вопрос. Если мы убираем симптом, ничего не предлагая взамен, то клиент остается без привычных, пусть и не идеальных, способов адаптации к реальности в состоянии дезинтеграции. Мы "забираем у него костыль, не научив ходить".
Если описывать такую ситуацию образно, то рождается метафора забора, который одновременно и защищает нечто от мира и препятствует контакту с ним. Симптомы клиента – это те «заборы», за которые необходимо заглянуть, чтобы понять то, что за ними скрывается. А для этого у терапевта должен быть какой-то инструмент, позволяющий ему «смотреть за забор» или «сквозь забор» и видеть те постройки, которые скрыты за ними. Но поскольку на нашем «вооружении» нет приборов, позволяющих видеть сквозь заборы (по аналогии с рентгеном в медицине), то приходиться создавать концепции, позволяющие судить о возможных очертаниях построек по характеристикам тех заборов, которые их скрывают.
Таким инструментом, на мой взгляд, может стать модель здорового и проблемного вариантов развития личности, позволяющая выполнять диагностическую функцию и заглядывать «за забор».