У нормального горя и развития депрессии много схожих признаков. Чтобы пролить свет на этот вопрос, давайте рассмотрим схожести и различия между горем и депрессией.
Freud (1917/1957), обращается к этой проблеме в своей ранней работе “Mourning and Melancholia,”. Он отмечает, что депрессия или меланхолия, как он ее называет, это патологическая форма горя, и она очень похожа на нормальное горе, за исключением некоторых характеристик, в частности— импульс агрессии на любимого человека, обращенный внутрь. То есть человек винит себя, сетует, что «не уберег», «могу бы сделать». Часто такие самообвинения иррациональны и не соответствуют реальности, усугубляются стыдом, который в свою очередь является основным компонентом депрессии.
В терапии это может выглядеть как-будто депрессивный клиент НИЧЕГО не чувствует, например, к одному из родителей, который, в свою очередь, был эмоционально не доступен все детство, привязанность с которым не сформировалась. И, по странному совпадению, именно тогда клиент обнаруживает в своих воспоминаниях детства, сначала страх от необходимости контактировать с родителем, а потом безразличие, переходящее в депрессию.
Это правда, что горе очень похоже на депрессию, как правда и то, что горевание может перейти в полноценную депрессию. Gerald Klerman (1977), будучи выдающимся исследователем депрессии, верил, что много депрессивных историй начиналось именно с утраты, следуя или сразу за ней или когда пациент повторно переживал утрату раз за разом. Депрессия также может быть защитным механизмом от горевания. Если злость направлена против self, она не доходит до адресата (умершего), что помогает держаться подальше от двойственных чувств к умершему (Dorpat, 1973). То есть прерывать злость на то, что близкий человек покинул страдающего.
Основные различия между горем и депрессией следующие: в то время как часть симптомов — нарушения сна, аппетита, интенсивная тоска у них совпадает, при реакции горя не происходит происходит падения самооценки, что характерно для большинства случаев клинической депрессии. Люди, переживние утрату, не теряют самоуважение, а если и теряют, то в краткосрочной перспективе. И если выжившие переживают вину, она обычно ассоциируется с какими то аспектами утраты, но не носят всепроникающий характер.
Хотя горе и депрессия похожи и субъективными и объективными особенностями, они действительно имеют различия. Депрессия частично совпадает с переживанием утраты, но это не тоже самое (Robinson & Fleming, 1992; Wakefi eld, 2007; Worden & Silverman, 1993; Zisook & Kendler, 2007). Freud считал, что в горевании мир выглядит бедным и пустым, также как при депрессии человек чувствует себя обедненным и пустым. Эта разница в когнитивных стилях была замечена, также Беком и сотоварищами (1979) и другими когнитивными терапевтами, считавшими, что причина депрессии в негативной оценке себя, мира и будущего. Хотя такая оценка может быть и в переживании утраты, в этом случае она менее постоянная. Однако, бывают пациенты, у которых переживание утраты переходит в депрессию. (Zisook & Shuchter, 1993).
The APA Diagnostic and Statistic Manual, 5th Edition выделяет нормальное переживание утраты в группе «Other Problems Related to Primary Support Group», категория V62.82 (Z63.4) Uncomplicated Bereavement (Неосложненное переживание утраты). А патологическое обозначается как Persistent Complex Bereavement Disorder (Устойчивое комплексное расстройство, связанное с переживанием утраты). Рекомендовано уделить дифференциальной диагностике с:
- нормальным горем,
- депрессивными расстройствами,
- посттравматическим стрессовым расстройством
- тревожным расстройством сепарации.
В Йельском университете, Jacobs и коллеги (1987, 1989, 1990) интересовались депрессией в контексте горевания и утверждали, что, «хотя большая часть депрессивных состояний при переживании утраты временная и не нуждается в профессиональной помощи, существует растущее предположение, что некоторые депрессивные состояния, особенно переходящие годичную отметку, нуждаются в клиническом внимании»(1987, p. 501).
Они использовали антидепрессанты для лечения некоторых пациентов, чья депрессия в процессе горевания устойчиво сохранялась и не реагировала на разговорную терапию...
Это были люди с историей депрессии в анамнезе или другими психическими расстройствами. Пациенты показывали улучшения сна и аппетитна, также как и настроения и когнитивных функций.Эти результаты заложили предположения о биологической причине депрессии.
Одной из функций консультанта в работе с людьми, переживающими острое горе, это помнить о том, что люди могут находиться под влиянием депрессии, и проверять это стандартными диагностическими критериями. При подозрении, направлять к врачу для возможности подтверждения и назначения фармакологической поддержки.
Когда депрессия начнет спадать под воздействием медикаментов, можно переходить к терапии лежащего в основе конфликта и проблем с привязанностью.
По мотивам Grief Counseling and Grief Therapy.A Handbook for the Mental Health Practitioner.J.William Worder PhD, ABPP
