- Я тебя просила, сильнее выбивать снег, - сказала Лена, встречая мужа на пороге квартиры, - при входе в парадное, постучать ногами, а не нести эту грязь в дом.
- Я стучал, топал, но снег всё равно остаётся. Что мне в парадном ждать, когда стечёт? – ответил Богдан, снимая обувь.
- Ты посмотри, сколько уже мути натекло с твоих ботинок! Я мыла пол, час назад, что мне опять за швабру браться, по твоей милости?
- Я предлагал коврик купить. Положить в прихожей и обувь на него ставить. Ты же сказала, что это не красиво, а вот в специальное корыто ставить сапоги и ботинки это красиво! Кстати, а оно где? – спросил Богдан, оглядывая коридор.
- Ой, я его забыла поставить, сейчас принесу. – Лена пошла в сторону ванны.
- А так я мог стать на коврик, спокойно снять обувь и если тебе важно поставить в «тазик». Но нет же, тебе надо говорить мне, что я грязь на ногах в дом несу, и твои старания не ценю. Мы полгода, как в браке, а в последнее время ссоримся, как дачные соседи, которые договориться не могут, где, чья территория заканчивается и начинается, - продолжал Богдан, идя в комнату снимая свитер. Положив его в шкаф, он сел на диван и посмотрел на Лену. Она зашла следом за ним и устроилась в кресле.
- Чем тебе мой «тазик» не угодил? – спросила она, глядя ему в глаза, - у меня в родительском доме так было и всё нормально, все довольны. Если папа ставил обувь в этот «тазик», как ты называешь, это значило, что он любит маму и ценит то, что она делает в доме. Так мама говорила, и он соглашался!
- Хорошо, у тебя в доме было так, а у меня иначе: лежал коврик, на который ставили обувь, когда приходили с улицы, особенно зимой. Вся грязь оставалась на нём. Только пылесось его, а летом помыть. И эта идея была отца, и мама поддерживала его. У меня в родительском доме мама уважала мнение отца. Когда он ложился спать, она шла на кухню смотреть телевизор. А тебя я прошу уйти с компьютером на кухню, потому что мне утром рано вставать, так ты на меня обижаешься и всё равно делаешь своё.
- А когда я тебя прошу полотенце в ванной на сушку вешать, что ты делаешь? Ты его на крючок цепляешь, а оно запаривается и потом воняет. А с посудой? Я прошу тебя – помыл, вытри тарелку, чашку, ложку, кастрюлю. Нет, ты ставишь мокрой, на ней остаются разводы, и я потом перемываю. Это тоже у тебя так в доме было принято?
- Да! Никто посуду не вытирал, а тем более не выставлял её в сушку, с лева на право – сначала большие, потом средние, а завершают маленькие.
- Так удобней!
- Так тебе удобней! А мне всё равно как она стоит. Только ты почему то от меня это требуешь, вытирать её ставить в рядочек. А завтрак по утрам, когда я прошу приготовить кашу, ты мне бутерброды с чаем предлагаешь. Сам себе готовлю, обижаешься.
- Но я, как лучше хотела, я люблю тебя и хочу о тебе позаботиться, чем плохи бутерброды с чаем и яйцом отварным?
- Так позаботься обо мне, услышь, что я по утрам ем кашу, в редких случаях супчик. Это всё равно, что я, проявляя к тебе любовь, утром субботнего дня, вместо кофе в постель, принесу стакан водки, и скажу: «Доброе утро дорогая!» А потом обижусь на тебя, когда ты откажешься. Я буду говорить тебе: «Ах ты не благодарная, я старался для тебя, а ты меня отвергла и больше не любишь».
- Ты такой умный? – спросила Лена, не дав ответить Богдану продолжила, - так почему ты меня не услышишь – про полотенца, посуду, обувь? Что ты не идёшь мне на уступки?
- Леночка, дорогая, чем будет мешать коврик в коридоре, на котором остаётся грязь? Как я уже сказал, я могу ставить, потом в «тазик» ботинки. Но чтобы не натаптывать, лучше обувь снимать на коврике. Мне так удобней и полы чистыми остаются. Чем не уважение и забота, по отношению к тебе? – Спросил Богдан, глядя на жену.
- Похоже, у нас разное представление о заботе и любви, - произнесла Лена.
- А мне кажется, что я и ты, пытаемся навязать друг другу традиции, в которых выросли. Считая их истинными, насильственно обращаем друг друга в «веру» своих семей, думая, что делаем добро. Почему бы нам не создать свои правила? Своей семьи?
- А это как? – Лена, сидя в кресле, наклонилась вперед. В глазах горел огонь негодования. Она продолжила: - правило номер один – я с ноутбуком иду на кухню, когда ты ложишься спать. Второе правило – после тебя перевешиваю полотенца. Так?
- Нет, – ответил Богдан, - для начала согласиться с тем, что мы разные: я по утрам ем кашу, а ты бутерброды с чаем и в этом ничего страшного. С полотенцами и тарелками… Давай договоримся не переделывать друг друга: важно тебе, чтобы было так, делай так. Но это не значит, что я хочу тебя достать. Может со временем, я начну их вешать на сушку. С ноутбуком я не знаю, как быть. Тут вопрос приоритета – я отдохнувший иду на работу, или ты посмотришь кино. – Богдан на секунду задумался и тут же сказал, - а может тебе наушники купить?
- Звучит заманчиво. Можно попробовать. С тебя наушники. - Лена поднялась с кресла и пересела к мужу на диван. Взяв его руку, она спросила, - а как нам быть с твоей мамой?
- А что с моей мамой не так?
- Она каждые выходные приезжает к нам с ночевкой, уже больше двух месяцев. Мы с тобой никуда не можем пойти, потому что у нас в гостях твоя мама. Взять с собой в гости к друзьям, или в ночной клуб, это не возможно. Она обижается, когда мы уходим и оставляем её одну. Но это полбеды. Вот с тобой время провести, в нашей квартире, внуков зачать, как она говорит, это уже проблема. Или она хочет наблюдать за этим процессом? – улыбнувшись, спросила Лена, посмотрев на мужа. Богдан скривился, представив себе эту картину. – Я хочу выходные проводить с тобой, а не с твоей мамой. Хочу ходить по квартире голой и соблазнять тебя, а не быть одетой в спортивный костюм и хвостиком на голове. Приглашать гостей, а не смотреть телевизор или погружаться в компьютер. Что скажешь, какое придумаем правило?
- Я не думал, что она тебя стесняет, - произнес Богдан, глядя в окно. Он почувствовал стыд, - можем так поступить: если захотим увидеть моих или твоих родителей, то мы поедем к ним в гости. К нам они будут приезжать раз в месяц и без ночевок. С условием, что это нас устраивает. – Через минуту с огоньком в глазах он спросил, - а ты про выходные не шутишь – обнаженная, соблазняющая?
- Скоро выходные, вот и узнаешь, - ответила жена, посмотрев на него кокетливо, - а правило отличное, - потом добавила, - идём ужинать, только руки сначала помой, - Лена начала подниматься с дивана, но остановилась и наигранно суровым голосом произнесла, - ты помнишь: полотенце на сушку, а не на крючок?
Богдан, не дав ей подняться, обнял и прижал к себе:
- Чего ждать выходных, когда ты сейчас такая соблазнительна, - сказал он, поцеловав жену…
С ув. гештальт-терапевт Дмитрий Леннгрен