Когда человек попадает в какую-то травматическую ситуацию, он выстраивает защиту – узкие рамки, через которые человек воспринимает мир. Во время этой травматической ситуации защиты играют большую роль, так как они предохраняют психику от перенапряжения. Когда же ситуация проходит, действие защиты уже неактуально. Но защита, тем не менее, сохраняется и мешает человеку жить, ограничивая его восприятие самого себя и реальности.
Особенно чувствительны к травматическим ситуациям дети. Во время такой ситуации ребёнок:
- Амнезирует эту ситуацию – он не может про неё думать, вытесняет её и на это тратит ресурс (энергию)
2. Винит себя (мама с папой ругаются, значит я что-то сделал не так, и теперь мой мир рушится)
3. Принимает решения. Вот они – наши ранее принятые решения, которые правят сейчас нашей жизнью.
Таким образом, чем выше уровень травматизации, тем ниже уровень ресурса, так как на вытеснение событий тратится ресурс. В результате, чем дольше мы живём, тем количество пережитых травм возрастает и жизненных сил становится всё меньше. Так постепенно возникает эмоциональное выгорание. Вот так всё интересно взаимосвязано.
Поэтому основная задача рилив-терапии – пробраться туда и убрать эмоции там и тогда.
Рассмотрим сказанное выше подробнее. Когда Вы вспоминаете что-то, что происходит с Вами, перед глазами встаёт картинка. Наша память устроена так, что она постоянно записывает эти срезы-картинки всего того, что с нами происходит.
Изобразим условно эти картинки горизонтальными полосками (рис. 1).
Точка начала – момент зачатия. Именно с момента зачатия память начинает записывать происходящие события.
Самую первую травматику человек получает в перинатальном периоде, будучи эмбрионом. Действительно, эмбрион сильно связан с мамой.
Во время беременности у мамы происходят гормональные изменения, токсикоз. Естественно, эмбрион страдает.
Если мама с кем-то поссорилась или произошло ещё что-то, у неё поднялось сердцебиение, давление, в результате ребёнок пугается, страдает.
Когда на поздних сроках мама с папой занимаются сексом, ребёнок от этого страдает.
Во время родов, при сокращении матки, прохождении по родовым путям ребёнок также страдает. Сразу после родов он видит яркий свет, чувствует холодный воздух, что-то происходит – для мамы и для ребёнка это сильный стресс.
Таким образом, эмоционально-окрашенные события – это события, сопровождающиеся сильными позитивными, либо сильными негативными эмоциями, то есть большой плюс, либо большой минус.
Пример большого плюса: «Мне было так хорошо на море, …». Человек постоянно вспоминает и рассказывает, как это было. Человек застревает своим вниманием, мыслями, эмоциями в том событии и, естественно, не строит свою жизнь дальше.
Большой минус – это детская травма.
После рождения, первый год жизни ребёнок смотрит на мир глазами мамы. Он ничего больше ещё не знает. Он видит свою маму. Тревожная мама – тревожный ребёнок. Спокойная мама – спокойный ребёнок. Других вариантов нет.
Папу ребёнок воспринимает на втором году жизни. Позже ребёнок начинает воспринимать бабушку и дедушку.
Следующий значимый взрослый в жизни ребёнка – это не воспитатель детского сада, а первый учитель в школе. Поэтому важно выбирать первого учителя.
Когда папа с мамой ругаются, для ребёнка весь мир рушится, для него это – сильное потрясение. Что делает ребёнок?
Во-первых, он винит себя: «Я, наверное, в чём-то виноват, я что-то сделал не так, мой мир рушится».
Во-вторых, он принимает там решения. Например, «Мне нужно быть незаметным, чтобы меня никто не видел и тогда всё будет хорошо». В результате впоследствии, уже повзрослев, он и в сегодняшней жизни также будет продолжать быть незаметным. Он бессознательно будет притягивать к себе такие ситуации, чтобы его никто не видел.
Или, например, он решит: «Я какой-то неуклюжий, ваза разбилась, что-то я сделал плохое». Повзрослев, он бессознательно будет притягивать к себе ситуации, в которых он будет проявлять себя как неуклюжий – в его руках всегда будет что-то ломаться и биться.
В-третьих, ребёнок амнезирует тот случай, он вытесняет эту свою травму, то, что непонятно ему. Вытесненные травмы оказываются как бы инкапсулированы – становятся закрытыми, недоступными для воспоминания. А это – энергозатратный процесс.
Таким образом, стоит перед нами человек здесь и сейчас и хочет как-то двигаться дальше. А у него за спиной – огромный тяжёлый багаж травматики.
Ясно, что никакой тренинг или коучинг типа «Оле-оле-оле, вперёд-вперёд!» не будут здесь эффективны, ведь за собой придётся тащить этот огромный мешок вытесненного травматического опыта, который человек к тому же не помнит.
Итак, чем выше уровень травматизации, тем меньше ресурс (энергии, жизненных сил) (рис. 2).
И, самое интересное, что дальнейшие травматические случаи будут между собой тесно связаны и связаны с ранним травматическим опытом, потому что по Берну человек счастлив только тогда, когда исполняется его сценарий. А сценарий он закладывает до 5-летнего возраста (там, где я хочу быть незаметным, там, где я – неуклюжий и т.п.)
И бессознательное будет хотеть притягивать в жизнь именно такие события, которые будут подтверждать сценарий. Ибо именно в условиях осуществлении сценария наше бессознательное чувствует себя в безопасности. Например, человек хочет жениться. Но он же – незаметный.
Яркий пример. Однажды к психотерапевту обратился мужчина возраста 40 лет с запросом: «Со мной регулярно происходят какие-то странные события, в которых я оказываюсь на грани жизни и смерти. То еду на машине и разбиваюсь, то на сноуборде и на лыжах падаю и калечусь, в то время как другие едут нормально и т.п.».
Стали разбираться. И, в процессе работы, раскопали очень хороший случай. Оказывается, у него был брат, который в своё время умер. И он, будучи маленьким мальчиком, вместе с мамой был на могиле брата. Мама на могиле убирала, раскладывала игрушки, плакала, разговаривала с умершим ребёнком. А этот мужчина, будучи тем мальчиком, стоял и наблюдал. И принял решение: «Чтобы меня любили, я должен умереть».
Таким образом, задача рилив-терапии состоит не в том, чтобы пытаться решать проблемы, возникшие здесь и сейчас, а раскапывать как можно глубже и искать, что было там, что происходило там и тогда.
Но, так как травматические события вытеснены – закрыты («не вспоминай, там было плохо, не надо»), нам предварительно надо раскачать, ослабить защитные механизмы, которые делают недоступными для воспоминания произошедшие события и как бы предохраняют их.
А чтобы поднять память, в нашем арсенале есть прекрасные техники, позволяющие обойти защитные механизмы и ослабить их. В результате границы восприятия мира также расширяются.
И когда мы прочистим от эмоций травматический опыт человека, он уже сам, без посторонней помощи со стороны рилив-терапевта, сможет свободно двигаться по жизни, так как будет высвобождено огромное количество ресурса (энергии, жизненных сил), а ранее принятые решения перестанут оказывать воздействие на жизнь.
Ведь, имея ресурс, человек со всеми трудностями может справиться самостоятельно, без посторонней помощи психолога и без коучинга. Не позволяет ему это сделать только накопленная травматизация, отнимающая этот ресурс. Именно там нарушается мышление, нарушается контакт с собой и с реальностью, именно там человек приспосабливается, там вырабатывает защитные механизмы (избегание, рационализация и др.), сужающие рамки восприятия окружающего мира и себя в нём.
Если же не прорабатывать травматику, то со временем действия человека становятся более примитивными, а жизнь более серой, скучной и однообразной.
Рилив-терапия позволит Вам эффективно, то есть навсегда, стереть эмоциональный заряд, накопленный в травматических ситуациях и проработать ранее принятые решения, нейтрализовав их влияние на вашу дальнейшую жизнь.