Как часто мы делим наши чувства и эмоции на хорошие и плохие, на полезные и вредные, на достойные и постыдные. Не признаем, стесняемся принимать.. А ведь между тем, у каждой нашей эмоции есть свои смыслы и задачи, даже у таких, казалось бы непривлекательных, как гнев, отвращение, грусть. Осознанные и принятые, они порой могут выполнить задачи, которые не под силу более приятным и «достойным чувствам».
… Очищение, примирение с действительностью, изменение видения –далеко не полный список важных для нас психических трансформаций, на которые нас могут вывести «непривлекательные чувства».
История одной дамы, с которой я работала, как-то невзначай открыла простые и важные смыслы такой эмоции как грусть.
Мы работали в течение нескольких месяцев с ее запросом о восстановлении после серьезной психической травмы.
С первых встреч, я заметила, что Ольга(пусть ее зовут Ольга) все время бодрится, даже когда рассказывает о неподъемной тяжести на душе, о непоправимости случившегося…о понимании слабости своей позиции.
Казалось, она стесняется своих истинных чувств, одевая их в «приличные и достойные» слова и разговаривая бодрым веселым голосом.
В течение нескольких регулярных встреч, Ольга проговорила важное, неудобное, стыдное и больное, освободилась от зацикленности внутреннего диалога и почувствовала облегчение. К ней пришло осознание, что необходим ресурс радости, хоть чуть-чуть..чтобы двигаться дальше, чтобы быть живой
Психосоматические проявления тела стали постепенно осознаваться и симптомы начали приоткрывать свои смыслы.
К концу третьего месяца Ольга почувствовала себя значительно лучше, появились силы, интерес к жизни. Она поехала путешествовать.
Когда она вернулась, я с удивлением увидела совсем другого человека. Нет..не легкую, счастливую женщину.
Я увидела женщину, которая теперь знает какую-то тайну. )
Ольга рассказала, что ездила на популярный молодежный курорт, где жизнь гремела, шампанское лилось рекой, море улыбалось и люди развлекались как могли. Квинтесенция радости, беззаботности и легкости.
Первые несколько дней она старательно пыталась расслабиться, наполниться легкостью и ощутить радость. Но что-то не давало это сделать. Ольга описала это как напряжение в животе в виде пружины или тугого винта. Она отделяла его от себя, наполняла ресурсом, растворяла и разогревала . Напряжение не уходило. Оно не давало пьянеть, сразу переводя эффект от алкоголя в тяжесть голове. Было понятно, что винт никуда не собирался.
Вокруг происходил драйв 24/7. Музыка, круглосуточный ресторан, интересующиеся ею мужчины..
Прекрасные пейзажи, море.
Через неделю Ольга привыкла к винту, смирилась с тем, что она чужая на этом празднике жизни и решила провести оставшуюся неделю где-то в тихом уголке с книжкой в руках.
За два дня до отъезда , она, устав от веселой громкой музыки, пришла ужинать в маленький пустой ресторанчик. Сделав заказ и одиноко сидя в уголке, она поймала себя на том, что оцепенело слушает красивую грустную классическую музыку. Это была даже не музыка, это было Состояние. Там была Грусть, Красота, Боль и Надежда. Музыка вливалась в нее и заполняла все тело. Тело завибрировало эти состоянием. Это был тот самый Звук, Тот самый Смысл, Тот самый Вопрос и Тот самый Ответ. И винт стал размягчаться и потек. Ручейком. Слезами. Напряжение в теле растворилось! Это была Встреча с собой, со своей Грустью. Ольга прочувствовала все оттенки этой грусти: и примирение с тем, что безвозвратно ушло, и растворение гордыни , и принятие своей «нехватки».
Внутренне нашло свое отражение во внешнем. Ольга, наконец, впустила Грусть.
До этого Ольга ее побаивалась, ей казалось, что грусть ее поглотит, обездвижит и превратит в старуху. А Грусть все стучалась , как уборщица в курортном отеле, чтобы сделать свою работу.
Примирить, очистить. Ольга не пускала ее, просто включала « комедию по ТВ погромче», чтоб не слышать стука».
И вот Грусть все-таки вошла, влилась, заполнила собой. И оказалась совсем не страшной, совсем не старой и даже не нудной. Она оказалась тонкой, искренней, изящной и не тяжелой.
Ольга будто перестала обессиленно барахтаться на поверхности неспокойного моря, отпустила страх быть слабой и, коснувшись ногой дна, стала всплывать вверх. Опуститься ко дну оказалось не страшно. Именно от его твердой поверхности легче всего было оттолкнуться. Появилось принятие, оно растворило ком напряжения.
В этот вечер Ольга в первый раз за все время на курорте обмякла, опьянела от бокала вина и проспала 10 часов глубоким комфортным сном.
В следующие дни она поняла, что ей не нужно додумываться! о том, что ей нужно, это можно почувствовать. Мысли и тело показывали совсем разное. Ольга думала о радости, о том, что именно Радость нужна и спасет и обновит, а тело объяснило, что ключ был другой.
Грусть –казалось бы непродуктивное и нересурсное чувство, где-то рядом с ним мелькает уныние, бледнеют смыслы, тело становится ленивым и вялым.
А ведь она не приходит просто так.
Она должна сказать что-то важное. У нее есть важные смыслы и функции.
Сторониться ее, не впускать, стыдиться -это не позволить ей сделать свою работу. И грусть будет стучаться снова и снова, блокируя пути для радости, для удовольствия, для новизны.
Принятая, она потеплеет и начнет светлеть, а потом и вовсе откланяется, чтобы освободить место другим посетителям: интересу к жизни и вдохновению, например ).
