ПРО ТЕЛО, СТЫД И ИЗМЕНЕНИЯ
Иду с детьми на большую детскую площадку, примерно в километре от дома, рядом со школой. Параллельно вспоминаю в очередной раз увиденные мною вчера строчки, очень популярные раньше среди девушек «ВКонтакте»: «Я такая как есть и совсем не желаю меняться…» Вроде «правильные» слова о том, что себя важно принимать таким, какой ты есть, но все равно чувствую подвох. Ведь эти слова нередко адресуют близким, которые впадают в отчаяние от каких-то совсем неприятных черт характера того, кто любит это «я такой, какой есть!»
А есть еще циничное «меня, хорошую, полюбит и дурак, а ты попробуй, полюби меня плохую!». В этих строчках вижу такой подтекст: я буду вести себя по отношению к тебе как сволочь, а ты терпи, иначе ты не принимаешь меня такой какая я есть.
Иду, и думаю о том, что я ведь не просто вышел погулять с дочками. Оделся в легкую спортивную футболку, шорты и кроссовки с целью побегать… Выхожу на старый стадиончик за зданием школы – школа, кстати, функционирует, а стадион выглядит заброшенным. На нем когда-то давно, в 10 или 11 классе, я с одноклассниками играл против команды из этой школы в рамках первенства города между старшеклассниками. Хорошо помню, что счет был характерным для дворового футбола, что-то вроде 11:10, мы проиграли, а победный мяч нам забили на последней добавленной минуте. Сразу после свистка Женька Сарана бросился к судье с обвинениями в том, что он нарочно затянул время (а мы уже ждали серию пенальти) – не зря же судья был из этой же школы! И мы тоже были возмущены, но Женя кричал больше всех…
Такие вот воспоминания. Сейчас мне 33, я обнаружил, что мое тело погрузнело, прежняя легкость и подвижность утеряна, а футболку оттопыривает животик в сочетании с не самой изящной осанкой. В 15 я участвовал в краевых соревнованиях по легкой атлетике, занимал вторые места в крае (до первых никак не мог дотянуть чуть-чуть), носился как угорелый, а моя ценность как защитника в футбольной команде исторического факультета заключалась не в умении отбирать мяч (оно было довольно средним), а в скорости и неутомимости, в результате чего я заменял 2-3 игроков в обороне. Но прошло много лет. Теперь ускорение сопровождается быстрым утомлением и долгим восстановлением дыхания. Это мне не нравится. Я хочу быть гибче. Хочу быть подтянутым, быстрым, энергичным, сбросить килограммов эдак пять (или заменить жир на мышцы).
Ага, недовольство собой, неприятие своего тела? А как же «безусловная любовь к себе?»…
Неторопливо бегу по дорожке, попеременно то слушаю свою тело и эмоции, то переключаюсь на мысли о посте, который напишу в ЖЖ.
Изменение – это естественный процесс. Всякая смена вида деятельности требует определенных изменений для того, чтобы этой деятельностью заниматься. Верно и то, что наша деятельность может менять нас. Поэтому «я такой, какой был десять лет назад, и совсем не желаю меняться» - это или про крайне ригидную (малоподвижную) личность с инфантильными чертами, или просто вызов, продиктованный нежеланием под кого-то «прогибаться»…
Изменения происходят, и вопрос для меня заключается в том, кто чаще бывает во главе этого процесса: я или окружающий мир (или психологическое поле, состоящее из людей и моих отношений с ними).
Каким мотивом ты руководствуешься, выбирая измениться или выбирая остаться «таким, какой ты есть»? Зачем мне сейчас бежать, обливаться потом, пытаться восстановить давно утерянную форму? Забота о теле и здоровье? Забота о том, чтобы быть привлекательным для женщин? Ненависть к несовершенному, «жирдяйскому» телу? Что я чувствую, когда бегу и осознаю напряжение в мышцах, сбивающееся дыхание? Внутренний собеседник снова вклинивается: «А как отличить реальные свои недостатки от тех, которые тебе внушили со стороны? Видишь, например, отфотошопленных красавцев и красавиц в журналах; мускулистых мачо и гибких мучачас на пляже – разве не хочешь иметь такие же тела, как у них?
А ведь это внушает тебе пропаганда, реклама… Где здесь твое – а где внушенное?»
Да, мне нравятся красивые тела, а граница между «своим» и «внушенным» лежит в чувстве стыда. Испытываю ли я стыд за себя и свое тело в частности, когда вижу Аполлонов и Афродит? Совершаю ли я предательство своего тела, отрекаясь от него в тот момент, когда я вижу чужое, более совершенное? Испытываю ли неприязнь или еще какие-либо негативные чувства к другим людям с «недостаточно хорошими» телами?... Это, впрочем, касается не только тела, но и любых других аспектов, в которых мы обнаруживаем свое несовершенство.
Итак, критерием принятия является наличие или отсутствие у себя стыда за то, что ты такой «неправильный», и, как следствие, отсутствие желания стыдить кого-то другого за его несовершенство. Есть большая разница между «я делаю это, потому что мне стыдно быть таким» и «я делаю это, потому что мне это доставляет удовольствие». И мне приятно ощущать радость и удовольствие во время своего неторопливого бега, который периодически переходит на шаг или даже на висение на турнике рядом с дорожкой. Это просто приятно, и нет желания (которое было хорошо знакомо раньше) как можно скорее добиться результата, избавиться от той или иной «позорной» черты в себе… Мне может что-то не нравиться в себе, но то, что не нравится, не вызывает мучительного стыда.
Остановился, вытираю пот с лица – вечер, а духота страшная. Типичная летняя духота в Хабаровске, когда влага с Амура и окружающих болот/речушек/озер испарениями висит в малоподвижном воздухе… В голову приходит еще один важный критерий.
Есть или нет чувство вины перед собой за то, что «дошел до такого состояния?» Что запустил свое тело, тогда как надо было постоянно следить за собой? Стыд говорит нам о нашем полном и тотальном ничтожестве, тогда как вина – наказание себя за конкретные действия.
Но я все время думаю о том, что является мотиватором нашего стремления к изменению себя, своего тела или характера. А как насчет мотивации чего-то не делать, не изменяться? Могу ли я сказать: «Ну да, у меня такое тело/привычка, и менять я ничего не буду, мне и так хорошо». Или, как мне подсказывает внутренний критикующий собеседник, это может быть лишь самообманом, попыткой заглушить стыд и вину? Попыткой убедить себя в том, что все хорошо, раз силы воли не хватает измениться?
Ответ я вижу в этом: какую цену ты готов платить за решение «я такой, какой есть, и меняться не хочу»? У любого выбора есть цена, так как выбирая одно, мы закрываем перед собой другое. Готовность платить цену за выбор выражается в отсутствии оправданий самому себе. Если ты выбрал мыться раз в неделю и не чистить зубы, потому что тебе так нравится – хорошо, но не удивляйся тому, что с тобой никто не хочет стоять рядом. Если обижаешься, жалуешься на «непринятие» другими твоей уникальной личности – цену за свою уникальность платить не готов.
Готов ли расстаться с человеком, но сохранить особенности своего поведения? Или, наоборот: поменять что-то в себе, но сохранить отношения?... Если «я такая/такой как есть, принимайте меня такой/таким!» сопровождается обидами, обесцениванием и отвержением других и их чувств – в этом нет никакого реального принятия, есть только претензия на то, чтобы мир прогибался под нас. Но увы, мир вообще не имеет привычки прогибаться под кого-то, он скорее сломает того, кто требует обратного. Или просто не заметит этого «вы должны всегда считаться со мной!!!»
Итак, критерии принятия, которые отложились в моей голове, когда я возвращался домой с девчонками душным хабаровским вечером: не стыжусь себя и не стыжу других; не виню себя и других; готов платить цену за выбор меняться или не меняться. Все это не мешает быть недовольным собой в чем-то конкретным и работать над этим. Или просто принимать себя без того, чтобы грызть за "слабую волю", "ничтожество" и так далее.