Вот честно, не собиралась возвращаться к теме фитнеса, телесной красоты, кубиков пресса и накачанных ягодиц, совершенно это не моя тема.
И не стала бы, не будь девушки Катерины, написавшей, что лично она собирается побеждать в борьбе за мужчин, а мужчины, как всем известно, любят стройных, подтянутых и с упругими ягодицами.
И я прямо замерла, представив жизнь гордой амазонки Катерины, бесконечно воюющей за мужчин (господи, с кем? И сколько ей нужно этих мужчин? И для чего? На домашние заготовки?).
И поняла, что, наверное, тема ягодиц для меня не исчерпана. Потому что жопа – это всегда не только про жопу, а еще про телесный стыд и нарциссическую травму.
Я всегда исхожу из того, что наше тело – инструмент в самом лучшем смысле. Единственный, кстати, инструмент, с помощью которого мы вообще можем взаимодействовать с миром. Да, вот эти сосуды, межпозвонковые диски, хрящи, не побоюсь этого слова, фасции, поджелудочная железа, оболочки головного мозга, мышцы, жировая ткань, все это вместе, слепленное в комок – позволяет нам не просто ходить-говорить, а получать кучу удовольствий.
Радость движения. Радость расслабления. Букет разнообразных удовольствий от секса. Удовольствие от прикосновения к младенческой пяточке. Тайное удовольствие от обкусывания губы. Наслаждение от запахов: листья смородины в солнечный день, раздавленные ягоды земляники, горелая спичка, старый кожаный портфель, запах вагона и поезда… Огромная радость от выдумывания и создания чего-то нового, неважно чего. Удовольствие от работы. От путешествий, чтения, музыки. Мамочки мои, сколько кайфа можно получить от музыки. Чистый же оргазм. От разговора, от точно найденного слова, от ощущения родства душ. Кстати о душе – постоять под душем в жару тоже наслаждение.
Все это, включая радость творчества, мы можем пережить только через тело.
Стоит ли испытывать благодарность к этому инструменту? По-моему, стоит.
Есть ли повод восхититься его функциональностью и адаптивностью? О, да, это вам подтвердит любой биолог и физиолог.
А должен ли инструмент быть красивым? Ну, скажем так, он может, хоть и не обязан. Лично мне безумно нравятся красивые инструменты – хоть кисточки, хоть шуруповерты, хоть человеческие тела. Но я понимаю, что, и не будучи красивым, какой-нибудь шуруповерт может отлично справляться со своими функциями, радуя хозяина и его семью. И вот, кстати, важная штука. В примере с шуруповертами каждому ясно, что «вот этот зелененький зато красивее» - не аргумент. Функциональность модели надо сравнивать, ребята. И соответствует ли она тем задачам, которые у вас есть.
С человеческими телами история та же, но это уже не так очевидно.
Потому что в нашей с вами реальности есть еще и маркетинговая концепция «красивого тела». Ягодицы такие, плечи такие, ноги, губы, ногти – вот этакие. Это красиво, это сексуально. На этом зарабатывают свои миллиарды концерны, корпорации, клиники и частные лица. И знаете что? Совершенно неважно, что будет принято за эталон – какая именно форма губ, ягодиц, ключиц и пресса. Примерно 5-7% популяции в этот эталон легко впишутся (они генетически, конституционно такие), около 20% впихнут себя туда пинком, с усилием, а остальные 75% испытают стыд несоответствия.
А концерны, корпорации и клиники все равно заработают свои миллиарды. Потому что зарабатывают они на нашем телесном стыде. Вот на этом самом ощущении, что мы какие-то мучительно «не такие», недостаточно стараемся, недостаточно себя ущемляем, жертвуем, давим. Что мы такие, неидеальные, недостойны любви и одобрения. И уважать нас не за что.
И легче всего проваливаются в этот телесный стыд, естественно, те, кого и в детстве бесконечно стыдили, унижали и не уважали. Кого не умели любить, кем пренебрегали. Часто оказывается, что такие люди вообще никакого удовольствия от тела не испытывали. Никогда. Вот так-то.
Тогда тело становится объектом, за который можно выторговать себе вот это все – любовь, одобрение, восхищение. Нарциссическим объектом, как сказали бы психотерапевты. Я всегда спрашиваю таких клиентов: ну чье восхищение? Чью любовь? Каких мужчин? Каких женщин? И для чего? А если пофантазировать?..
Чаще всего ответы совершенно невнятные: всех мужчин. Всех женщин. Это все ради меня самой. Знаете, как в фильме «Девчата»: иду я красивая по улице, а мужики вокруг так и падают, и в штабеля укладываются!
А там, где начинается неясность и невнятность, мы всегда предполагаем включение бессознательных потребностей. И ищем глубже. Кого должно восхищать и удовлетворять наше тело? Нравиться – кому?
Обычно – родителям.
Потому что тело – еще и самый ранний объект, с помощью которого младенец вступает в контакт с родителями. А младенцами мы все были. Там, где у нас еще не было слов, не было никаких умений, мы были тотально зависимы от чужой заботы – или отвержения. От чужого восхищения – или отвращения. От того, сможет ли наше тело понравиться матери. И будет ли мать в силах полюбить нас.
И вот мы вырастаем, но глубоко в бессознательном тело по-прежнему существует «для мамы». Для того, чтобы понравиться великой, могущественной, грозной и прекрасной матери, какой видит ее любой малыш. Матери, которая и есть «весь мир» для того, кто еще не знает иного мира.
Но – в настоящем времени – всегда оказывается, что ну вот чуть-чуть не дотянул! Капельку недокачал пресс. Или икры. Или немножко бы поправить скулы, разрез глаз, форму ушей, тогда было бы прям идеально, и мир бы признал и полюбил.
Кстати, вы замечали, что «эти распущенные жиртресты» больше всего, просто до обморока, до трясучки, раздражают тех, кто, мммм, повышенное внимание уделяет своему телесному совершенству и до изнеможения занимается в спортзалах? Потому что проблемы в отношениях с «внутренней матерью» есть и у тех, и у других, хоть и немножко разные. Но это как раз тот случай, когда «рыбак рыбака».
И прямо хочется, чтобы девушка Катерина победила наконец в своей обескровливающей и затяжной борьбе за мужчин. И за любовь. И открыла для себя – ну а вдруг? – что в любви все это становится неважным, все эти ягодицы и кубики пресса, форма ушей и груди, длина ресниц и даже члена.
Ну правда же.
