Как же лечится шизоидный характер, возможно ли это, и насколько возможно? Что для шизоида в терапии важнее всего?
В клиент-терапевтических отношениях для шизоида важнее всего то, чтобы его не контролировали, не пытались держать и не пытались выгонять. Если он видит, что процессом дистанции в отношениях управляет терапевт, то он будет пугаться и злиться. Как на попытку удержать его в терапии, так и на попытку выгнать его из терапии, и сказать: «Кажется, тебе хватит». Если терапевт такое говорит, то шизоида это может привести, наоборот, к тому, что: «Нет! Я тогда еще больше буду ходить!». В тоже время шизоид проверяет терапевта на устойчивость выдерживать его перерывы, уходы-приходы, опоздания. Это все у шизоидов может быть, но делают они это не злобно, а от страха.
У шизоида основой характера является страх. Если у нарциссов – это стыд, у депрессивного характера - вина, то у шизоида – страх. Страх поглощения или страх поглотить свой объект привязанности. И этот страх следует учитывать при работе с шизоидом. Если он находит такого терапевта, который учитывает его страхи, очень бережен и с уважением относится к шизоидным переходам внутрь-наружу, уйду-вернусь, то, в конце концов, шизоид привязывается к терапевту очень сильно. Но может быть и опасность, что слишком сильно привяжется. И спустя 1-2-3 года терапевт и клиент вдруг обнаруживают: «О, а ты же приходил в терапию с тем чтобы, устроить себе в жизни близкие, интимные отношения, духовные, душевные именно отношения с противоположным полом!» А получается, что в терапии устраиваются эти близкие отношения. Если это замечается, то здорово – проблем не будет. Клиент–шизоид наестся этой привязанности столько, сколько ему надо. И, в конце концов, захочет полноценные отношения, а не такие на раз или два в неделю, в течение одного часа. И шизоид их создаст, но надо ему самому дать выбор, дать право решать, когда он это сделает и как он это сделает. И сколько ему надо времени наедаться вот этой привязанностью, которой, скорее всего, не было с мамой.
Кстати, вот эти уходы внутрь-наружу – внутрь-наружу выравниваются только терапией. Если у человека не будет терапии, то с ним будет случаться то, что называются регрессом – уход в себя (то, что в психоанализе называется «уход в матку») каждый раз, когда он сталкивается с отвержением, с разочарованием в других людях, либо с реальной потерей отношений, либо с потерей человека, смертью его в том числе. И вот как только он сталкивается, то уходит в себя и достаточно надолго. Иногда может на полгода и даже на год уйти. И потом очень сложно выкарабкивается, выходит наружу. Какое-то время поживет, опять сталкивается с какой-то непреодолимой сложностью, связанной с другими людьми и опять уходит в себя. И так будет каждый раз, если шизоид не приходит в психотерапию.
Шизоид будет очень сильно контролировать психолога, психотерапевта в том, насколько он действительно душой и эмоциями с клиентом, насколько он вовлекается, насколько ему интересно. Но этот контроль не злобный, это скорее чувствительность к тому, слушают его на самом деле или нет.
Шизоид очень чувствителен во многом. Вплоть до того, что шизоид может чувствовать, если вдруг терапевт думает о завершении практики. Шизоид достаточно нелегко переживает, если терапевту надо уехать в отпуск. Конечно, попроще ситуации, чем с пограничным расстройством личности. Шизоид, который организован на достаточно здоровом уровне психического развития, будет нормально переживать эти отпуски терапевта, особенно, если он об этом заранее предупрежден и готовится.
Обращения шизоидов в терапию обычно связаны с поиском отношений либо налаживанием текущих отношений. Часто приходят они в период, когда в отношениях с мужчиной или женщиной – их партнер дистанцируется в отношениях. Либо наоборот, когда партнер требует большего сближения, чем он может дать. Им становится страшно потерять эту привязанность в обоих случаях. Безопасность нарушается, и они приходят в терапию. Также шизоид приходит в терапию от общего чувства одиночества или пережить утрату, когда такое происходит.
Обращение шизоидов в терапию чаще всего связано именно с отношениями.Очень редкий случай, когда они приходят из-за работы. Шизоиды высокоэффективны в работе, они сублимируют большую часть энергии туда. Вкладывают много в работу и трудолюбивые, очень много и эффективно могут работать, в творческой профессии и не в творческой тоже. Часто именно высоких достижений, как ни странно, добиваются шизоиды. Но им не нужно признание их грандиозной личности, как к нарциссам. Им нужно признание их труда. Например, написано очень красиво, нарисовано очень здорово или чтобы их работа оказывала влияние на других людей на глубинном уровне. То есть человек хвалится не столько собой, сколько своим мировоззрением, своим умениям, своими навыками. И именно в этой зоне у них может быть голод, потребность в признании.
Успешная терапия с шизоидами пройдет тогда, когда удастся развернуть эту злость на маму, ярость, ненависть, агрессию по поводу того, что она не давала любви или давала очень мало, скупо, как-то не так. Важно развернуть эту злость. Изначально шизоид это подает на терапии, как любовь. Он очень сильно любит мать, насколько бы она плохой не была. Даже если она явно плохая, делала плохие вещи, он безумно ее любит. Бывает, когда не очень явно видно, что мать делала плохие вещи. Но я, как терапевт, например, чувствую, что что-то неправильное в привязанности с мамой, какая-то нарушенная связь с ней. И эти случаи, когда мы ищем какие-то психологические нарушения в отношениях матери к ребенку, а внешне кажется, что все было верно сделано, сложнее. Разворачивается эта любовь, трансформируется в то, чем она должна была быть – злостью. И очень еще важно в терапии - дать возможность шизоиду злиться на терапевта. Вот если эта злость на терапевта появляется, то все уже идет на улучшение.
И про лечение. Лечение шизоида не может быть полным устранением особенностей, как в общем и любое лечение в любой характерологии. Оно не выравнивается раз и навсегда. Стать идеальным - это как? Нулем стать? Все равно к какому-то типу личности так или иначе человек больше или меньше принадлежит. То есть лечение шизоида, по большому счету – это выравнивание акцентуации. Она теперь не вот такая вот сильная, а чуть-чуть поменьше. Та же потребность, те же уходы внутрь-наружу, но не с такими перепадами. Оно более ровно, менее болезненно переживается. Мало того, наращиваются другие защиты. Для шизоидов это может быть важной частью, потому что у них защиты первичного уровня - уход в себя только.
Есть еще у многих шизоидов рационализация, интеллектуализация. Но это уже для шизоидов высокого уровня организации личности. Защита нужна, чтобы шизоид мог защищать свое тонкое, чувствительное, сенситивное тело, душу от других людей, от нападок их, обесценивания, осуждения, и всего, к чему шизоид чувствителен. К обесцениванию он тоже чувствителен, но не так сильно. Он скорее просто уйдет в себя и все на этом закончится. Но шизоид может воспринимать обесценивание от человека, к которому он сильно привязан.
Еще в терапии нарабатываются компенсации, в том числе, например, нарциссическая компенсация. Если шизоидам - высокоэффективным, трудолюбивым - добавить еще нарциссическую компенсацию в плане – предъявлять себя красиво и правильно, то, конце концов, более целая картинка появляется. Также в процессе терапии и невротическая часть добавляется. Невротическая не в смысле невроза. По динамической концепции личности, в гештальте, невротическая часть – это про отношения, близость. Шизоиды могут выдерживать отношения, близость больше, пройдя курс терапии. То есть, если раньше более точечно могли, приблизились друг к другу на пару минуток, на часик и все, то со временем они могут выдерживать близость, близкие отношения все дольше и дольше. Расширяется внутри способность выдерживать близость и способность выдерживать одиночество. В обоих частях идет улучшение. Но шизоид будет уже скорее выбирать ближе в отношения, чем в изоляцию. Потому что он набирается опыта, что в отношениях бывает не так уж страшно и есть хорошие люди, с которыми безопасно строить отношения, к которым безопасно привязываться. И они начинают верить, что бывает безопасно-хорошая любовь.
