Когда-то всем нам в детстве говорили, что хвастаться - это плохо. И мы это усвоили. Только вот то, о чем было это слово в детстве, это не совсем то, чем оно является во взрослом возрасте. Поэтому выходит, что запрет, наложенный в детстве в воспитательных целях на довольно понятный процесс, который и вправду стоило ограничивать, сейчас перекрывает очень важную функцию.
Потому по порядку. Когда у ребенка появляется, например, новая игрушка, у него возникает радость, восторг, удовольствие, которым очень хочется с кем-то поделиться. Потому малыш бежит к другу наперевес с обновкой и кричит: "Смотри, что у меня есть!" У друга при взгляде на новую игрушку тоже загораются глаза восторгом и это именно тот момент, ради которого все затевалось. Получить отклик. Получить подтверждение ценности того, чем обладаешь.
Но что происходит дальше? Второй малыш закономерно и восторженно говорит: "Дай!" и протягивает руки к вожделенной игрушке. И вот в этом месте заканчивается хвастовство и начинается совсем другое.
В силу своего возраста, несформированности, а потому неустойчивости волевых процессов, ребенок начинает завидовать и им овладевает желание тоже иметь эту игрушку. Не такую же, а эту. Причем немедленно. Потому это переходит в борьбу за право обладать игрушкой. Да, это отличный момент для воспитательных бесед на тему прав собственности, чужих границ и самоконтроля. Но. Чувства все равно остаются. Обиженными остаются оба. Никто не получил того, чего хотел.
В худшем варианте изначальное желание похвастаться переходит в жестокую конкуренцию, в которой имеет место и унижение тех, кто чем-то не обладает, и манипуляции этой ценностью, и делёж власти, и ранжирование участников самих отношений в зависимости от того, "у кого круче".
В детстве правда эти процессы разделить практически невозможно. Потому родители говорят: "Хвастаться плохо." Но смысл посыла в том, что хвастовство в этом возрасте - пусковой механизм для других болезненных процессов в детском коллективе. И это цепочку проще прервать в моменте хвастовства. Но ведь не в нем самом-то дело. Потому что очерненной и остановленной остаётся очень важная потребность.
Потому что в норме, когда ребенок приходит чем-то хвастаться маме, то она искренне отвечает ему: "Ух ты, как здорово! Какой ты молодец! Правда, как хорошо получилось! Как я рада, что у тебя есть такая хорошая игрушка, ты ведь так давно ее хотел!" И ребенок успокаивается, потому что приходил он именно за этим - отразиться в маминых глазах, получить подтверждение своей ценности, разделить с другим, большим и устойчивым, свою радость от достижения или обладания.
Такое возможно именно потому, что мама взрослая. Потому что она в состоянии отделять свои чувства и желания от чувств и желаний других людей. И именно потому, что ее реакция именно такая, за ней следом не идут ни конкуренция, ни желание унизить другого тем, что он такого не имеет, ни желание отобрать. Через реакцию мамы ребенок встраивает в собственную картину себя ещё одну часть пазла - "я, обладающий вот этим".
Но все мы вырастаем. И помним о том, что хвастаться плохо, потому честно этого не делаем. И от того много теряем. Но мне очень хочется обелять процесс хвастовства, говорить о том, что он важен, возможен и что мама говорила совсем не о том.
Потому что во взрослом возрасте процесс хвастовства вполне можно отделить от того "хвоста", за который нас так порицали в детстве. И оставить процессу хвастания его изначальную функцию - возможность отразиться в глазах другого со своими достижениями. Разделить свою радость от обладания чем-то важным. Потому что этот изначальный посыл самого желания остаётся прежним: "Посмотри, что у меня есть!" И глаза горят от восторга.
И когда другой искренне и с интересом говорит: "Надо же! А покажи! А расскажи, как это? Класс! Какой ты молодец!", то это достижение становится возможным себе присвоить. Сделать это новое знание о себе частью понимания себя. И тогда этим можно пользоваться. Оно пополняет функционал человека, становится ему доступным внутри.
Если же этого не происходит, если такой выросший мальчик или девочка, получает что-то важное, но не идёт хвастаться этим, а запирается дома и молчит об этом, то закономерно в какой-то момент то, что так дорого и важно, начнет терять свою ценность. И тогда появляется: "Ну да, есть, и что такого? Ну да, достиг, но это такая мелочь..." И получается, что столько вложено, так хотелось этого результата, а воспользоваться им не выходит. И тогда столько усилий потрачено, а человек будто снова остаётся с пустыми руками. И наступает разочарование.
И ещё желание хвастаться это запрос на признание. Это тоже важно. Потому и хвастаться нам хочется не первому встречному, а своим особенным людям. Именно тем, от которых важно получить те самые слова. О том, что да, ты хорош, у тебя получилось, ты достоин того, что имеешь, ты правда очень много можешь.
Потому, если разделить в своей голове то, что имели в виду в детстве родители, и то, что сейчас может дать хваствоство, то можно дать себе право делать это. И тогда этот легализованный процесс может стать огромным ресурсом и одним из важных способов формирования собственной идентичности.