Любое событие локального, а тем более международного масштаба, приводит к переменам в сознании человека, народа или всего человечества. К примеру, Мир до Второй Мировой и после неё — это два разных мира, с разными ценностями, отношениями между странами и людьми, взглядами на роль науки и техники, различающиеся по уровню тревоги и напряжения в социуме. Такие события, как глобальные катаклизмы, войны, изобретения, массовые миграции и эпидемии — всё это меняет психологический облик человечества.
Первое, о чём я думаю, находясь в актуальных событиях — это напоминает травму. Имею в виду, что есть некое событие, которое появляется неожиданно, на него нельзя в полной мере повлиять или тем более отменить. Это событие достаточно болезненное, чтобы изменить привычный жизненный уклад. Травма наносит урон всем, активируя имеющиеся у нас способы психологической защиты (отрицание, проекцию, уход в себя и т.д). То, как человек переживает, защищается, и в конце концов принимает и перерабатывает травму, делает его тем, кем он является. Важно не событие, а то, что мы с ним делаем и как воспринимаем.
Итак, наблюдая за собой и другими, я хочу описать Человека Карантинного, или Homo quarenteanam в различных сферах его жизни и психологии. Несмотря на долю иронии, что, очевидно, является моей личной защитой, я отношусь к нему с теплотой, так как во многом узнаю себя.
1. Homo quarenteanam и безопасность. Всегда есть часть населения, отрицающая наличие опасности и не испытывающая тревоги, благодаря защитному механизму отрицания. Это те люди, кто активнее всего саботирует карантин, подвергая себя и других опасности и вызывая шквал агрессии, как минимум в социальных сетях. Однако мы в большинстве своём всё же хотим безопасности. Другой вопрос, кто нам её должен обеспечить? Государство, играющее роль ''разумного родителя''? Мы сами? Высшие силы? Ответы и решение этих вопросов могут многое сказать о природе человека.
2. Homo quarenteanam и свобода. Тут всё ещё более неоднозначно. С одной стороны, свобода - одна из ключевых ценностей западного мира. С другой стороны, актуальная ситуация ставит нас перед выбором между личной свободой и безопасностью. Не является ли тот самый саботаж режима самоизоляции попыткой вернуть себе свободу, сделать по-своему, назло другим? Думаю (хотя это могут быть лишь заблуждения), в ближайшее время вопросы свободы будут пересматриваться, так как иногда личная свобода противоречит общественной безопасности.
3. Homo quarenteanam и любовь. Слово ''любовь'' я употребляю тут не только в смысле эротической любви, но и отношения к своим близким, семье и значимым людям. Homo quarenteanam может быть как ранен тем, что он теперь лицом к лицу со своими любимыми, так и испытывать удовлетворение от этого. Сейчас много говорят о грядущих семейных ссорах и разводах, а так же о тех, кто изолирован от любимых. Так или иначе, это время серьёзной ревизии в отношениях или в способах строить свою сексуальную жизнь (не стоит забывать о полиаморных людях, либо о тех, кто не живёт вместе). Думаю, что отношения любви - это то, что может как поддерживать в настоящих условиях, так и быть причиной страданий. В любом случае, этот кризис высветляет, что есть хорошего и болезненного в нашей любви.
4. Homo quarenteanam и работа. Работа стала ценностью. Даже та, что раньше приносила лишь раздражение и скуку. К тому же, по большей части работа перекочевала в дом, стерев часть границ. Одновременно угроза кризиса снизила накал нарциссического удовольствия, которое доставляла работа или должность. Теперь это в первую очередь способ заработка. Можно сказать, что работа заняла надлежащее ей место.
5. Homo quarenteanam и другие. Любое заразное заболевание вызывает страх. Мы боимся не только самой болезни, но и тех, кто её переносит. Сейчас это люди. Это нормально - испытывать лёгкую паранойю, проходя через людное место (нынче это любая точка, где пересекаются больше трёх человек). Проблема в том, что такая тревога может принимать форму ненависти и мстительности по отношению к ''виновникам'' или ''разносчикам заразы''. Это одна из задач Homo quarenteanam — научиться видеть в другом не инфицированного, а человека.
6. Homo quarenteanam и торг с судьбой. Часть нас в той или иной степени торгуется. Вера в помощь от других, благоприятные погодные условия или общую разумность, что-то, что сделает так, чтобы это быстрее закончилось. Либо же обращение к откровенно магическому мышлению, ритуалам, народной медицине и воде с содой. Каждый борется с тревогой и бессилием так, как может. В заключение хочется сказать, что всё, что мы сейчас делаем — это попытка справиться. Кто-то продолжает отрицать, кто-то ищет виновных, а кто-то мчится по пути саморазвития, чтобы не сталкиваться с реальностью. Люди действуют, исходя из личной психологии, используя то, что умеют. Я верю, что со временем мы сможем переработать эту травму и стать немного другими. Не лучше, не хуже, а другими. Я верю в человечество.