СКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯ КАК КЕЙС

СКАЗОЧНАЯ ИСТОРИЯ КАК КЕЙС: ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ГЕРОЕВ СКАЗКИ

 

... когда-нибудь ты дорастёшь до такого дня,

 когда вновь начнёшь читать сказки.

Все сказки оказываются правдой, если уметь их читать.

 

В издательстве Академический Проект вышла наша с Натальей Олифирович  книга «Сказочные истории глазами психотерапевта». Книга для меня очень важная. Захотелось  в догонку еще раз написать о нашем видение сказки и нашем подходе к психологическому анализу сказочных героев, реализованному в данной книге.

 

Сказочную историю можно рассматривать как историю жизни героя сказки. Если рассматривать эту историю с точки зрения психологии, а  ее героя как клиента, то можно говорить о сказочной истории как истории жизни клиента.  

В этой истории практически всегда есть клиент (герой) у которого имеется проблема психологического плана, есть история этой проблемы (анамнез), есть процесс ее решения (психотерапия) и есть спасатель (психотерапевт).

Описываемые в сказке феномены, мы разбираем и анализируем в контексте событий, происходящих с героем сказки. При этом, мы  рассматриваем все сказочные события не буквально, а как метафоры.

Рассмотрим более содержательно выделенные компоненты на примере описанных в книге сказочных героев.

ГЕРОЙ И ЕГО ПРОБЛЕМА (ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ДИАГНОЗ)

Проблемы героев сказки, как правило, следующих трех видов: ситуативно обусловленные, обусловленные структурой личности героя, обусловленные фиксацией в развитии.

Ситуативно обусловленные проблемы связанны с неожиданно возникшей ситуацией на жизненном пути героя. Примером может быть  сказка  Антуана Сент Экзюпери «Маленький принц». Герой попадает в ситуацию жизненного кризиса, которая в сказке представлена в метафоре сломавшегося самолета «Что-то сломалось в моторе».  Еще один вариант описываемой ситуации представлен в сказке Ганса Христиана Андерсена «Снежная Королева». История Кая – это пример последствия травматического события. В данном случае – нарциссической травмы. Выделенные истории –  примеры проблем, обусловленные острой травмой.

Проблемы, обусловленные структурой личности, являются «приложением» характерологических особенностей героя. Таких историй гораздо больше. Это и история Настеньки (Морозко), Золушки (Золушка), Аленушки (Сестрица Аленушка и Братец Иванушка), Рапунцель (Рапунцель), Русалочки (Русалочка), Гадкий Утенок (Гадкий Утенок)…

Здесь мы встречаемся с другим видом травм – хроническими травмами, или травмами развития. Травмы развития являются результатом хронической фрустрации ранних детских потребностей – в безопасности, принятии, безусловной любви. В сказочных историях мы можем наблюдать как последствия действия какой-то одной травмы – непринятия (Настенька), так и результат, обусловленный целым комплексом травм: непринятии, отвержении, обесценивания, игнорирования… (Гадкий Утенок).

Проблемы, обусловленные фиксацией в развитии. Проблемы некоторых героев являются результатом неспособности решить ими задачи их личностного развития. Так, к примеру, проблемы Рапунцель, Мертвой Царевны – есть результат нерешения ими задачи сепарации от материнской фигуры.

ИСТОРИЯ ПРОБЛЕМЫ (ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАМНЕЗ)

Несмотря на то, что повествование в сказке ведется в настоящем времени, в сказочной истории можно обнаружить истоки актуальной проблемы героя. В некоторых историях можно увидеть подробное описание тех жизненных событий героя, которые явились причиной формирования его определенной характерологии. Примером может быть сказка Андерсена «Гадкий Утенок», в которой описываются травматические отношения (отвержения, обесценивания, непринятия), ставшие причиной формирования у героя диффузной идентичности и низкой самооценки. В сказке Золушка из одноименной сказки Ш. Перро также подробно описываются неблагополучная ситуация развития героини с постоянным обесцениванием и унижением ее со стороны ближайшего окружения что привело к формированию у нее неадекватной самооценки.

В большинстве же сказок мы можем догадываться о такого рода неблагоприятной ситуации развития героя. Об этом в сказке сообщается посредством метафоры – мать-мачеха (Настенька, Золушка, Мертвая Царевна, Рапунцель), приемный отец (Панда, Тайлунг «Кунг-фу Панда»), отсутствие матери (Василиса «Кащей Бесмертный).

ПРОЦЕСС РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ (ПСИХОТЕРАПИЯ)

В сказочных историях, что особенно ценно, содержится не только процесс формирования определенной проблемы героя, но так же содержится и описание путей решения этой проблемы. Этот процесс, как правило, состоит из ряда этапов и является непростым. Герою необходимо преодолеть ряд сложностей для того, чтобы добраться до счастливого исхода – победить всех врагов, освободить принцессу из заточения (башни), стоптать не одну пару сапог…

СПАСАТЕЛЬ (ПСИХОТЕРАПЕВТ)

В сказках можно обнаружить разные варианты спасателей – психотерапевтов. Часто в сказках роль спасателя делегируется партнеру героя (Шрек, Герда).

Довольно часто эту роль выполняет Фея-крестная (Золушка).

Мертвая Царевна по ходу сюжета первоначально проходит процесс инициации у семи богатырей, а в последующем ее оживлением занимается ее суженый королевич Елисей.

Иногда таким терапевтом для сказочного героя выступает поддерживающая, эмпатичная среда (Гадкий Утенок).

Еще одним вариантом психотерапевтической помощи является самотерапия – совершение героем поступков – подвигов (Кунг-Фу Панда).

В некоторых сказочных историях очень подробно описываются этапы работы спасателя (психотерапевта). Мы можем наблюдать различные варианты психотерапевтической помощи – от волшебных действий (Фея-Крестная в Золушке) до комплексной, последовательной помощи (Герда в Снежной Королеве).  Так Герде, для того чтобы спасти  Кая из ледяного плена необходимо совершить много последовательных подвигов – терапевтических усилий.

ПРИМЕР ПРЕДЛАГАЕМОЙ МОДЕЛИ АНАЛИЗА: ТЕРАПЕТИЧЕСКОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ГЕРДЫ

В качестве конкретного примера рассматриваемой в статье модели анализа обратимся к сказке  Снежная Королева.

У сказочного героя (Кай), есть проблемы психологического плана. Мы можем наблюдать у него симптомы клиента-травматика: анестезия, алекситимия, диссоциация эмоциональной и когнитивной сфер, навязчивости. Это результат нарциссической травмы – травмы обесценивания, в которую герой попадает в подростковом возрасте. В сказке эта травма представлена в виде метафоры – осколков от «кривого» зеркала злого тролля, которые попали ему в глаза и в сердце.

 Герда – подруга Кая, выступает в роли спасателя-терапевта. В сказке подробно описаны последовательные этапы ее терапевтической работы. Результатом такой работы является  исцеление травмы Кая.

Путешествие Герды к спасению Кая можно рассматривать как метафору терапии. Мы считаем данную историю удачной иллюстрацией специфики работы терапевта с нарциссически травмированными клиентами. Такой клиент, несмотря на кажущуюся доступность для терапевта, реально находится в другом мире – «мире Снежной Королевы», и достучаться до него очень сложно. Замораживание, анестезия, алекситимия, расщепление – единственный способ данного клиента сохранить свою условно целостную идентичность, оставляя видимость жизни. Потеря чувствительности – это способ справится с сильной травмой. Это относится ко всем компонентам его идентичности: Я-концепции, концепции Другого, концепции Мира. Кай не чувствует своего Я (нет чувств, желаний), тела (он без одежды пребывает на ледяном холоде), не чувствителен к Другому (равнодушен к Герде, которая пытается его спасти) и к окружающему миру (занят абстрактной деятельностью и не замечает ничего вокруг, кроме кусочков льда).

Сложный путь, который проделала Герда к спасению Кая, иллюстрирует различные препятствия, существующие в терапии нарциссически травмированного клиента. Встречи Герды на пути к спасению Кая с различными персонажами можно, на наш взгляд, рассматривать как контакт с различными отщепленными в результате травмы аспектами Я клиента. Не случайно, в истории Андерсена, Герда на протяжении всего пути не встречается с реальным Каем (за исключением финальной встречи), а лишь с его «нарциссическим двойниками» – феноменами, порождаемыми его трансформированной идентичностью.

Первая встреча Герды на пути к  исцелению Кая происходит с женщиной, умевшей колдовать, у которой есть полный цветов сад. Эта встреча отражает этап взаимодействия с клиентом, который мы назвали иллюзия благополучия мира. При первой встрече клиент с нарциссической травмой, подобно нарциссу, предъявляет свой фальшивый, иллюзорный мир, скрывающий «израненное осколком сердце». Этот фальшивый мир – возможность укрыться и защититься от повторной травматизации, способ избежать болезненных переживаний.

Однако терапевт всегда следует глубже за знаками-симптомами, одновременно скрывающими и показывающими следы пережитого опыта. Так и Герда находит нарисованную розу, которая возрождает ассоциативный ряд «роза – Кай». Она пытается отыскать настоящие розы, но только ее слезы, упавшие на землю, приводят к возрождению розовых кустов. Слезы Герды метафорично отсылают нас к идее чувствительности терапевта, его возможности предъявлять свои переживания, созвучные переживаниям клиента. Именно аутентичность терапевта является необходимым условием для начала путешествия к травмированному Я клиента. В результате этой работы происходит первая встреча с реальным миром нарциссически травмированного клиента, который не похож на созданный им оазис благополучия. Терапевтическая задача данного этапа – помощь клиенту во встрече с реальным миром, с его многообразием, сложностью, неоднозначностью, с его множеством цветов и оттенков.

Следующая встреча Герды описывает очередную ловушку, в которую может попасть терапевт, названную нами как иллюзия благополучия Я. Герда встречает ворона и рассказывает ему историю своих поисков Кая. В ответ ворон сообщает, что он видел Кая. У него все благополучно и он собирается жениться на принцессе. Герда решает проверить это сама, пробирается в спальню к принцессе и обнаруживает, что это не Кай, а другой человек. В реальной терапии клиент также предъявляет своего благополучного двойника и зачастую предстает перед терапевтом «принцем», у которого все в совершенном порядке. Утратив бдительность, приняв искусный фасад за реальное Я, терапевт может решить, что клиенту больше не нужна его помощь. Действительно, нарциссически травмированные клиенты зачастую предъявляют в контакте грандиозный, идеализированный полюс своего Я. Клиент очаровывает терапевта, и последний может принять за реальность его грандиозное Я – ведь не случайно Герда чуть не приняла за Кая принца.

Для терапевта, столкнувшегося на этом этапе терапии с такими проявлениями клиента, важна тонкая и осторожная работа, так как лобовое проникновение с «парадного входа» актуализирует действие психологических защит. В истории Андерсена Герда пробирается к мнимому Каю с черного хода под покровом ночи и застает его спящим. Спящий человек беззащитен, что в контексте терапии означает ослабление защитных механизмов и возможность увидеть человека таким, какой он есть. Так происходит развенчание очередной иллюзии, иллюзии фальшивого Я, являющееся первым шагом к встрече с реальным Я клиента через отвержение фантомных не-Я. Ресурсами терапевта на данном этапе работы являются бдительность и гибкость. Бдительность позволяет заглянуть за фасад, не принимая на веру демонстрируемое благополучие клиента, гибкость – возможность менять стратегии и тактики в поиске точек контакта с ним.

Однако ситуация, когда терапевт застает клиента «обнаженным», порождает у последнего много стыда. Клиент может «соблазнять» терапевта, продолжая делать вид, что все в порядке, и попытаться остановить терапевта в его дальнейшем продвижении, предложив Герде, как в истории Андерсена, «оставаться во дворце, сколько она пожелает».

Герда не поддается на очередные уловки и снова отправляется на поиски Кая. В лесу на нее нападают разбойники, отбирают все ее вещи, а сама Герда становится пленницей Маленькой разбойницы. Маленькая разбойница – агрессивная, капризная, избалованная девочка. Вначале она угрожает убить Герду, но в конце сменяет гнев на милость и даже способствует ей в поисках Кая. Таким образом, если терапевт не останавливается на предыдущей стадии, описанной как иллюзия благополучия Я, и не поддается попыткам клиента очаровать и соблазнить его, прорвется к его стыду, то неизбежно сталкивается с агрессией последнего. Этот этап в работе мы назвали «иллюзия разрушительности».

На этом этапе сам клиент и его способы контакта с Другим становятся крайне разрушительными и деструктивными. Агрессия – это первое чувство, которое появляется у нарциссически травмированного клиента, и именно она несет «нагрузку» всех остальных переживаний. Любовь, привязанность, нежность, зависть, желание – все выражается через агрессию. Так, Маленькая разбойница испытывает теплые чувства к Герде, но при этом, обнимая одной рукой героиню, она держит нож в другой и обещает ее пырнуть, если та пошевелится. Точно также Маленькая разбойница взаимодействует с матерью, с северным оленем, другими своими зверушками.

Появление агрессии – позитивный момент в терапии. Терапевт должен понимать, что, несмотря на всю разрушительность клиента, хрупкость контакта и разнообразные сложности во взаимодействии, через возможность проявить агрессию к тому возвращается чувствительность. Терапевтической ошибкой было бы буквальное понимание агрессии и реактивное поведение терапевта. Ввиду этого, интервенции терапевта не должны содержать ответной агрессии. На этом этапе работы основными являются два типа интервенций: отзеркаливание того, что происходит, и поддержка клиента в его выражении чувств. Так, Герда, которая несколько раз пересказывает историю о Кае и не отвечает агрессией на агрессию, добивается установления хорошего контакта с Маленькой разбойницей, которая в итоге помогает героине отправиться дальше в поисках Кая. В терапии это является свидетельством хорошего рабочего альянса и готовностью клиента продвигаться по пути к восстановлению чувствительности своего Я.

Описанный выше этап работы является весьма энергозатратным для терапевта. Ему приходится удерживать, контейнировать ряд собственных реакций и переживаний. Клиент здесь может быть весьма разрушительным, и зачастую терапевт сам нуждается в помощи, превращаясь, по меткому выражению К.Г. Юнга, в «раненого целителя». Эту помощь терапевту может оказать его супервизор. Именно такими помощниками (супервизорами) в нашей истории являются Лапландка и Финка. Лапландка обогревает, кормит и поит Герду. Финка возвращает ей уверенность в себе, сообщая, что не может сделать Герду сильнее, чем та есть в реальности: «Не видишь разве, как велика ее сила? Не видишь, что ей служат и люди и животные? Ведь она босая обошла полсвета! Не у нас занимать ей силу! Сила – в ее милом, невинном детском сердечке».

Таким образом, чтобы помочь клиенту в восстановлении его чувствительности, терапевт должен быть чувствительным к самому себе. Экологичное обращение с собственными переживаниями, внимание к своим чувствам – необходимое условие работы с клиентами с нарциссической травмой, особенно на начальных этапах возвращения их чувствительности.

Получив поддержку от Лапландки и Финки, наша героиня оказывается в чертогах Снежной королевы. Андерсен дает мастерское метафоричное описание травматического мира: «Как холодно, как пустынно было в этих белых, ярко сверкающих чертогах! Веселье никогда и не заглядывало сюда! …Холодно, пустынно, мертво и грандиозно! ... Кай совсем посинел, почти почернел от холода, но не замечал этого, – поцелуи Снежной королевы сделали его нечувствительным к холоду, да и самое сердце его стало куском льда».

Далее в сказке следует описание финального этапа терапии. Герда находит Кая и бросается к нему. Однако Кай продолжает сидеть, все такой же неподвижный и холодный. «Тогда Герда заплакала; горячие слезы ее упали ему на грудь, проникли в сердце, растопили его ледяную кору и расплавили осколок…Кай вдруг залился слезами и плакал так долго и так сильно, что осколок вытек из глаза вместе со слезами. Тогда он узнал Герду и очень обрадовался.

– Герда! Милая моя Герда!.. Где же это ты была так  долго? Где был я сам? –  И он оглянулся вокруг. –  Как здесь холодно, пустынно!»

Терапия нарциссической травмы происходит путем ре-переживания остановленной психической (а иногда и физической) боли. Слезы Кая – это слезы мальчика, которому было больно, когда в глаз и в сердце попали осколки зеркала. Однако «там-и-тогда» переживание боли было заблокировано. Восстановление всех аспектов идентичности травматика возможно только «здесь-и-сейчас» в контакте с терапевтом. Мы замечаем, как в результате катарсиса у Кая восстанавливается чувствительность к реальному миру (как здесь холодно, пустынно), к другому (Милая моя Герда!.. Где же это ты была так  долго?) и к самому себе (Где был я сам?).

Чувствительность терапевта к себе (аутентичность) и другому (эмпатия) особенно важны при терапии нарциссической травмы. Это – условие возвращения чувствительности клиента. «Замороженный», бесчувственный терапевт не способен помочь клиенту вырваться из «чертогов Снежной королевы». Любопытно, что клиент, обретя чувствительность, автоматически получает пропуск «на выход»: льдинки сами складываются в слово «вечность», он становится «сам себе господином» без Снежной королевы и может подарить себе «весь белый свет». Таким образом, лишь восстановление всех модальностей идентичности, «воскрешение» эмоций и чувств позволяют обрести целостность и продуктивность.

В конце истории содержится еще один интересный момент: дети Кай и Герда становятся взрослыми. Время травмированного человека останавливается, фиксируется в точке травмы, в результате чего происходит застревание в его развитии. Исцеление травмы вновь «запускает» для клиента течение времени, предоставляя ему реальную возможность для взросления.

Таким образом, в результате проработки травмы происходит интеграция всех модальностей и аспектов идентичности (Я-концепции, концепции Другого, концепции Мира), возвращаются эмоции и чувства, восстанавливается интерес к людям и окружающей среде, появляются Я-Ты отношения.

РЕЗЮМЕ

При внешней простоте и кажущейся «прозрачности» сказок в них скрыто много невидимых, глубинных смыслов, выражающих суть человеческих отношений и последствий от их нарушений, а также содержаться «подсказки»,  для нахождения путей выхода героев из сложившейся ситуации.

 

Психологический анализ сказок позволяет по-новому взглянуть на знакомые всем истории и увидеть за известным сюжетом те невидимые нити, которые заставляют Аленушек спасать Иванушек, Русалочек – молчать и верить, что их поймут без слов, Золушек – вкладывать силы не в себя, а в других…

«Сказки служат для того, чтобы убаюкивать детей и чтобы будить взрослых!»   (Хорхе Букай. Истории для размышлений)