Прошлый раз я конспективно представила биопсихосоциальную модель Миллона. Казалось бы, больше к этой теории нечего добавить, но на то она и живая, что изменяется и развивается во времени. Это доказывает более позднее творение самого Миллона, опубликованное на рубеже веков под названием «Расстройства личности в современной жизни» (второе издание).
Вновь я наслаждалась блистательной игрой ума этого гения, простите меня за такую высокопарность. Страница за страницей, на моих глазах происходило настоящее рождение новой концепции, в основе которой, безусловно, находится биопсихосоциальная модель. Это не скачок, не перескакивание с одного на другое, тем более, не шараханье из стороны в сторону, а плавное, последовательное развитие на базе новых данных, полученных за прошедшее время. Поэтому новой концепции так подходит название эволюционной теории, хотя, по сути, это революционный взгляд на понятие личности.
С этих позиций автор оценивал редакцию уже DSM-IV (DSM-IV-TR). Не могу себе представить, как выглядела бы теория данного мэтра сегодня, и какой была бы его реакция на выход DSM-V, но, может быть, хорошо, что он его не застал, поскольку мне бы уж точно не хотелось его так разочаровывать, так как в своих работах Т. Миллон особо подчеркивал мысль, что бездумное и конъюнктурное упрощение в науке ведет к выхолащиванию ее сути, что уж говорить о практическом руководстве для лечения базовых и тяжелых синдромов/расстройств личности.
Мы остановились на том, что на базе теории Миллону удалось вывести набор конструктов личности и упорядочить его в соответствии с определенными измерениями или осями, в роли которых выступали три полярности, известные еще со времен древних греков. Если этим и ограничиться, то можно повторить ошибки прошлого и предложить еще один, теперь уже «интегративный», подход, присоединившись к хору спорщиков, пытающихся выяснить, чья школа «сильнее». Чтобы избежать такой «детской болезни», Миллон предложил обратиться к эволюционным императивам и выйти за пределы личности, чтобы оказаться в чистом поле, где есть простор для всех направлений психологической мысли. Этим полем является подход, где личность рассматривается как продукт эволюционного развития человека или, если угодно, персоны, как биологического вида.
В результате соединения уже знакомых полярностей с параллельными рамками и этапами невротического развития мы делаем тот самый шаг в сторону персоны, чье психологическое здоровье зависит от соответствия между всей конфигурацией ее характеристик и потенциала тех сред, в которых ей приходится функционировать. При этом, Миллон словно «препарирует» понятие личности. Если раньше для него было важно подчеркнуть целостность и взаимодействие черт, как переменных, тесно взаимодействующих друг с другом, то теперь его интересует устройство внутреннего пространства личности. Отсюда выводится деление на функциональные и структурные области на основе различия между функцией и структурой, принятого в биологических науках. Например, анатомия занимается перманентными структурами, а физиология – функциями, которые обусловлены этими структурами.
Теперь пора вернуться к вопросу о конфигурации характеристик в плане их соответствия потенциалу окружающей персону среды. Эта конфигурация и есть деление на взаимообусловленные области. Структурные области или сущностные основания, субстраты, обеспечивают «аппаратную поддержку» для функциональных областей, с помощью которых персона взаимодействует с внешним миром. Так еще раз был разрешен диалектический конфликт между формой и содержаниям.
К внутренним или структурным областям относятся такие характеристики, как образ самости, морфологическая структура, объектные представления и темперамент. К внешним или функциональным – поведение, когнитивный стиль, межличностные отношения и защитные (регуляторные механизмы). Нетрудно понять, что соединение структурных и функциональных областей в определенном порядке создает то самое пространство или поле для деятельности различных школ и направлений психологической мысли, о котором шла речь выше.
Если принять постулат, что личность есть целостный организм, состоящий из совокупности структурных и функциональных областей, находящихся в тесном и постоянном взаимодействии друг с другом. Если области тесно связаны друг с другом, тогда и нарушения в одной неизбежно будут вызывать повреждения в другой, что обязывает использовать в терапии парные методы, потенциально усиливающие друг друга, или строить каталитические цепочки из методов, относящихся к разным направлениям, но, будучи задействованными в определенной последовательности и в правильное время, способные создавать синергетический эффект. Наверное, это главный вывод, который я бы сделала из прочтения данной книги, хотя, конечно, не единственный. Каждый вдумчивый читатель сможет их сформулировать для себя сам.
На этом можно поставить точку, но это было бы несправедливо по отношению к автору и его книге. Очень важно, по моему мнению, подчеркнуть сочетание номотетического и идиосинкратического подходов в изложении большого и сложного материала, построенного на колоссальном массиве данных. Для наглядности и лучшего понимания, в текст книги были введены таблицы, схемы и диаграммы, что выгодно ее отличает от предыдущей и делает идеальным пособием для студентов. Кроме того, в качестве иллюстративного материала использовались яркие учебные кейсы, на базе которых показывалось, как устанавливается соответствие между характерными признаками и критериями DSM-IV.
Нельзя, хотя бы вскользь, не отметить как разрешалось противоречие между природным разнообразием и прототипической ограниченностью модели. Миллон сделал это на основе создания подтипов, прекрасно отдавая себе отчет, что вводит дискретную величину в динамическую модель. Это допустимая погрешность, которая приближает теорию к многообразию природных форм и еще раз объясняет, что черты личности тесно переплетаются друг с другом и придают соответствующим областям полутона, которые только и существуют в жизни.
Попутно замечу, что благодаря различным сочетанием областей, число типов личностей выросло с 11 до 15, но под воздействием быстро меняющихся общественно-социальных установок их может стать еще больше, во всяком случае, теория Миллона позволяет это прогнозировать. Кстати говоря, в книге было сделано много категориальных уточнений, одно из которых относилось к разграничению понятий стиля и типа личности в соответствии с пониманием нормальности и ненормальности как одного континуума, где одно плавно перетекает в другое, постепенно в нем растворяясь.
Я понимаю, что пора остановиться, чтобы не утомлять и не перегружать читателя информацией, но мне очень непросто это сделать, поскольку все время кажется, что я еще не сказала самого главного. Такое впечатление всегда остается после прочтения книг Миллона, к которым постоянно возвращаешься для получения ответов на практические вопросы, поэтому я рекомендую всем своим коллегам обязательно с ними ознакомиться, если есть такая возможность.
