Я с детства слышал выражение "Слушай своё сердце". Интуитивно понимал, что эта способность - путь к выходу из сложных ситуаций, в которых затруднительно принять решение "головой". Вот только как я не крутил это выражение применительно к себе, как не старался "услышать" своё сердце, ничего не выходило. Для меня этот процесс был как волшебная шкатулка, в которой хранится что-то ценное. Стоит её открыть, и моему взгляду явится истина, которая расставит все точки над "i". Раз за разом в трудных ситуациях я доставал эту шкатулку из чулана, сдувал с неё пыль, с благоговением и надеждой открывал её и... Каждый раз разочаровывался, не встречая в её бездонности ничего, кроме тумана, в котором ничего не разглядеть.
Так я мог просидеть над ней часами, напрягая свой мозг, пытаясь отделить и распознать силуэты, мелькающие во мгле. Я знал, что многие, открывая её, находили внутри то, что искали. Только не я. Я ломал голову, пытаясь понять, как могу услышать своё сердце. Разочаровывался, забрасывал эту безделушку обратно в чулан. Из-за запертой двери раздавались жуткие звуки, дом вибрировал как во время землетрясения, стены пересекали трещины. Хотелось крепко зажмуриться, закрыть уши руками, постараться забыть о существовании шкатулки, и, открыв глаза, обнаружить, что все это всего лишь ночной кошмар. Но землятресения происходили все чаще и трещины гигантскими пауками расползались по дому. Мне нужна была помощь.
Так я оказался на приеме у психотерапевта, гештальт-терапевта. Тогда мне было лет 26. И тогда же мне наверное впервые за всю прожитую жизнь задали простой вопрос: "Что ты сейчас чувствуешь?". Непонимание, зависание, замирание. Я нагружал свой мозг и выдавал объяснения, интерпретации моего состояния, пояснял, уточнял. Мысли потоком накатывали одна на другую, я строил логические объяснения моего состояния, но не мог ответить по сути на простой вопрос.
Я сдавался, искал другие способы, но каждый раз начинал заново. Вначале, прислушиваясь к своим телесным ощущениям, с помощью психотерапевта я научался понемногу называть чувства, которые древними иероглифами были зашифрованы в моем теле. Открывая шкатулку, я обнаруживал свою способность видеть более чёткие контуры и формы там где раньше мелькали размытые силуэты. Удивление, радость, тревога. Оказывается внутри не пусто, там целый мир, целая вселенная! И как легко в ней потеряться, когда не знаешь ориентиров, когда ты в ней ещё чужой. Злость на себя, стыд. Стыд за то, что не способен даже заметить злость, когда она так нужна, когда приходит время сказать своё слово, чтобы не исчезнуть, не раствориться в потоке жизни. Грусть, печаль. О том, что так долго стучался в стену, не замечал этот взрыв красок внутри, о времени, проведённом вне этого мира.
Теперь я все чаще и чаще и все отчетливее слышу своё сердце. Могу разобрать язык, на котором оно говорит со мной. Язык, который, сколько не напрягай извилины, невозможно понять головой. Язык, который мы знаем с рождения, и вместо того, чтобы обращаться с помощью него к миру, вести диалог с собой, забываем за ненадобностью.
Теперь я не чужой в своей вселенной. Да, она бесконечна. И значит в ней ещё бесконечно много неизведанных дорог, ведущих неизвестно куда. Но если знаешь язык, ведь всегда можно спросить о направлении. И в первую очередь у себя самого!
Так я мог просидеть над ней часами, напрягая свой мозг, пытаясь отделить и распознать силуэты, мелькающие во мгле. Я знал, что многие, открывая её, находили внутри то, что искали. Только не я. Я ломал голову, пытаясь понять, как могу услышать своё сердце. Разочаровывался, забрасывал эту безделушку обратно в чулан. Из-за запертой двери раздавались жуткие звуки, дом вибрировал как во время землетрясения, стены пересекали трещины. Хотелось крепко зажмуриться, закрыть уши руками, постараться забыть о существовании шкатулки, и, открыв глаза, обнаружить, что все это всего лишь ночной кошмар. Но землятресения происходили все чаще и трещины гигантскими пауками расползались по дому. Мне нужна была помощь.
Так я оказался на приеме у психотерапевта, гештальт-терапевта. Тогда мне было лет 26. И тогда же мне наверное впервые за всю прожитую жизнь задали простой вопрос: "Что ты сейчас чувствуешь?". Непонимание, зависание, замирание. Я нагружал свой мозг и выдавал объяснения, интерпретации моего состояния, пояснял, уточнял. Мысли потоком накатывали одна на другую, я строил логические объяснения моего состояния, но не мог ответить по сути на простой вопрос.
Я сдавался, искал другие способы, но каждый раз начинал заново. Вначале, прислушиваясь к своим телесным ощущениям, с помощью психотерапевта я научался понемногу называть чувства, которые древними иероглифами были зашифрованы в моем теле. Открывая шкатулку, я обнаруживал свою способность видеть более чёткие контуры и формы там где раньше мелькали размытые силуэты. Удивление, радость, тревога. Оказывается внутри не пусто, там целый мир, целая вселенная! И как легко в ней потеряться, когда не знаешь ориентиров, когда ты в ней ещё чужой. Злость на себя, стыд. Стыд за то, что не способен даже заметить злость, когда она так нужна, когда приходит время сказать своё слово, чтобы не исчезнуть, не раствориться в потоке жизни. Грусть, печаль. О том, что так долго стучался в стену, не замечал этот взрыв красок внутри, о времени, проведённом вне этого мира.
Теперь я все чаще и чаще и все отчетливее слышу своё сердце. Могу разобрать язык, на котором оно говорит со мной. Язык, который, сколько не напрягай извилины, невозможно понять головой. Язык, который мы знаем с рождения, и вместо того, чтобы обращаться с помощью него к миру, вести диалог с собой, забываем за ненадобностью.
Теперь я не чужой в своей вселенной. Да, она бесконечна. И значит в ней ещё бесконечно много неизведанных дорог, ведущих неизвестно куда. Но если знаешь язык, ведь всегда можно спросить о направлении. И в первую очередь у себя самого!