Автор: Щербакова Татьяна Николаевна, 
Психолог – г. Москва

Небольшая зарисовка, наблюдение, реальный эпизод; имена изменены...

  Немыслимо тоненькие, полупрозрачные, цепкие как у обезьянки пальчики, неправильно и ловко вцепившиеся в ложку. Овсянка с протертым мясом, без соли и сахара. Ванечка на безглютеновой диете. У него диагноз: аутизм. Мама лечит Ванечку, диета – часть лечения.

Ложка, наполненная сероватой жидкой кашицей, взлетает вверх и, опустевшая, возвращается обратно. Надо быстро съесть, ведь за кашей – десерт. А на десерт сегодня хурма. Сладкая, сочная, вкусная.
Вот она.

Ванечка кусает – и тут же раздается пронзительно тонкий, сверлящий, ввинчивающийся в уши звук. То ли крик, то ли визг, он мгновенно заполняет собой все пространство кухни, бьет в барабанные перепонки, и за недостаточностью места выплескивается как вода из шланга в напряженные окна. Кажется, что они, не выдержав напора, сейчас вылетят. Звук, не меняя тональности, длится немыслимо долго, кажется, целую вечность.

- Так, - сквозь крик прорываются слова няни, - дай посмотрю. Она отрезает маленький кусочек, пробует; ее лицо непроизвольно искажается. Хурма несъедобна. Она ужасно вяжет рот, вызывая оскомину. Няня Ира обязана кормить Ванечку только теми продуктами, которые дают и разрешают родители. Это – ее обязанность и пункт договора.
- Скажи: «Невкусно!»
- Не кус-но, - эхом отзывается Ванечка. Крик, найдя себе выход в словах, стихает.
- Будешь есть?
- Да!

Хурма – большая ценность. Ради нее он ел кашу, учился закрашивать фигурки, сам надевал фартучек, полчаса гулял – все это время он предвкушал эту награду.
Ванечке пять лет. В садик ему нельзя – там говорят, что он агрессивный. Папа занят; у мамы много работы, а приходя домой, она играет с младшим братишкой: ей трудно играть с Ванечкой.

Хорошо, что недавно мама нашла для Ванечки няню Иру. Ира не очень верит диагнозам. Она учит Ванечку говорить, одеваться, чистить зубы, мыть руки, класть игрушки на место. Играет ним, рисует, гуляет. Ира строгая. Она не разрешает брать мамины и папины вещи – потому что у каждого есть свои собственные, личные вещи. Их брать нельзя, такое правило. Ира все объясняет Ванечке. Ванечка раньше кричал, дрался, старался ударить Иру руками, ногами, головой, а сейчас он просто слушает.
А еще Ира качает его на коленках, играет в «привидение», целует его «сахарные щечки», и часто хвалит, а он прижимается к ней всем своим маленьким тельцем и доверчиво замирает, подставляя щеку для поцелуя. Ира разрешает Ванечке гладить своего кота и, спросив родителей, угощает его вареной картошкой, вкуснее которой нет ничего на свете.
Может быть, она и есть его настоящая мама?

Ванечка кусает хурму, от ее вяжущего вкуса его лицо рефлекторно искажается. Из широко раскрытых глаз, спокойных и безмятежных, словно спеша что-то рассказать, торопливо выкатываются две слезинки. Ванечка глотает слезы и хурму – и снова кусает.
Так он плачет и ест.

А вечером за Ванечкой приезжает мама.
- Ну, здравствуй, сыкун! - приветствует она сынишку. Ванечка знает, что это обидные слова. Совсем недавно няня Ира научила его снимать штанишки, писать в унитаз – и снова одеваться. Раньше он писал в штанишки, и мама очень злилась. Ванечка в разбегу «бодает» маму головой: ведь он не описался, чего же мама ругается?

Мама везет Ванечку домой. Няня Ира, кот и поцелуи остаются в старом трехэтажном доме. Ванечка не согласен. И снова внутри машины раздается пронзительный то ли крик, то ли визг…
Две больщущие слезинки скатываются на подушку – няня Ира плачет.