Последние годы психология обогащается техниками по исследованию природы сознания, эго, мыслей, эмоций. Все больше передовых мыслителей приходит к осознанию, что сознание - основа всего, и что природа реальности - субъективна.
В кабинеты психологов просачиваются техники по познанию природы себя - и естественно! Ограничиваясь контекстом эго, мы всегда будем болтаться в пределах причинно-следственных эффектов, происходящих из детства. Глубокое самоисследование, нацеленное на познание истинной природы себя, - освобождающий практический метод, который в будущем дополнит арсенал каждого психолога.
Обнаружение бесформенного свидетельствующего сознания, которым мы есть, часто сопровождается непониманием, куда “втиснуть” свое эго. Что же это у меня теперь, не одно, а два “я”? Какое “я” какое? Углубленное понимание, оттачиваемое годами, сглаживает шероховатости и устраняет парадоксы.
С позиции отдельного “я”, взирающего на мир через глаза смотрящего, диссоциация с эмоциями деструктивна. Порой я наблюдаю, как коллеги, наслушавшись о буддизме, пытаются интегрировать дистанцирование от эмоций в практическую работу. Но такой поверхностный подход усугубляет внутренний раскол пациента. Если дистанцирование происходит из твердой уверенности, что эмоции являются неотъемлемой частью нас, человек неизбежно почувствует, что отторгая эмоции, он отторгает себя. Такая техника неизбежно усугубит ощущение избирательного отождествления у практикующего. Отрицательные эмоции будут восприниматься как неприемлемые и незамедлительно отторгаться. Положительные - наоборот, приниматься и приветствоваться. Это подавление “под прикрытием” высоких истин.
Проживание эмоций, напротив, может осуществляться и с позиции отдельного “я”, предшествующей осознанию нашей истинной природы, и с позиции интегрированного сознания. Полноценное проживание эмоций, а не опасливое наблюдение за ними, - это здоровая практика.
Чтобы полноценно прожить эмоцию, нужно ее “пригласить войти” в свое внутреннее пространство. Элемент сознательного приглашения очень важен: обычно мы спохватываемся, когда эмоция уже здесь, но можем по привычке начать подавлять неприятное чувство. Пригласив эмоцию в наше пространство, позволив ей знать, что она - желанная гостья и может оставаться, сколько захочет, мы открываемся настоящему моменту и полноценно участвуем в танце жизни.
Без мысленного комментария эмоция безоружна. Со временем она теряет свой заряд, нагнетаемый мыслью, и обретает очертания едва уловимого телесного ощущения, сравнимого, например, с нейтральным ощущением запястья, или среднего пальца правой ноги.
Нам может казаться, что низводя эмоции до уровня телесных ощущений, мы “предаем” или “игнорируем” часть “внутренней истины”, которую эмоция сообщает нам. Исследовав глубже, мы, тем не менее, заметим, что то, что мы называем “внутренняя истина” - не более чем отточенная программа, которую эмоция пытается запустить. Эта программа и многие другие обретаются нами на протяжении жизни и не имеют никакого отношения к тому, кем мы есть на самом деле. Программы удерживаются на месте благодаря убеждениям. Например, я могу быть глубоко убеждена, что я - некомпетентна. В случае работы с пациентом, который подвергает сомнению мою значимость, у меня может возникнуть раздражение. Задача раздражения - подтолкнуть меня утвердить свою значимость перед пациентом. Я могу начать умничать, сделаю “мудрое” лицо или изолью на собеседника потоки любви, обесценивая таким образом заявление пациента. Все вышеперечисленные действия, включая потоки любви, будут направлены на то, чтобы защитить свою компетентность: в первую очередь, перед самой собой - свитой из мыслей личности, которая является иллюзорной. Хотя проработка программ и может быть полезной на определенном этапе развития, осознание, что ни одна программа не описывает нашу суть априори, безусловно, полезнее.
