За помощью обратился мужчина 38 лет, назовём его Иван, с жалобами на навязчивый страх за своих детей 5 и 10 лет.
Со слов Ивана:
"Не могу перестать бояться, что с детьми случится какая-нибудь неприятность. Из-за этого я нахожусь в постоянном напряжении, всё время в ожидании худшего. В воображении рисуются страшные сцены травматизации детей, выпадения с балкона, попадания под машину и прочие ужасы. Дошло до того, что среди ночи я по несколько раз захожу в их комнату, чтобы проверить, что там всё в порядке. Помимо этого, мне очень сложно отпускать детей в детский сад и школу, я тревожусь, что там с ними тоже может что-то случиться.
Понимаю, что это совершенно ненормальная ситуация. Как мне быть? Как избавиться от этих страхов?"
С Иваном я работала в интегративном подходе, сочетая методы когнитивно-поведенческой и психоаналитической терапии.
Мы провели с ним несколько сеансов экспозиции. Страх приобрёл менее выраженную окраску, но напряжение ещё сохранялось.
Тогда я попросила Ивана представить, что самое страшное произошло, его опасения сбылись. Перед этим я убедила мужчину, что лучше проработать свой страх и избавиться от гнетущих представлений своевременно, чем они будут постоянно его преследовать и мучить.
Иван, при моей поддержке, проиграл страшную ситуацию до её завершения, несмотря на предшествующее сопротивление. Потом я попросила представить положительные и отрицательные стороны жизни без детей.
Мужчина отметил из положительных сторон, неожиданно для себя, то, что его бы перестало сковывать чувство долга и ответственности, и он мог бы позволить себе любовные отношения с другой женщиной.
Мысли об интимных отношениях с коллегой по работе шли у мужчины параллельно со страхами за детей, но он боялся признаться прежде самому себе в этом желании из-за сильного чувства вины перед семьёй и катастрофизировал последствия неслучившейся измены.
Иван с детства был несколько мнителен, тревожен. Дров в эту "невротическую топку" подбрасывала его мать, умея самые обычные ситуации представить как возможную катастрофу.
Но эти мысли вызывали непереносимое чувство вины, в результате чего вина вытеснялась, а невротический страх и контроль стали, своего рода, гиперкомпенсацией виновности, своеобразным наказанием.
Следующим шагом была проработка вины за потенциальную измену.
Иван, как и любая невротическая личность, винил себя уже за одни мысли об отступлении от своего морального долга. Этот внутриличностный конфликт создавал большой сгусток напряжения во всём его теле.
Мне удалось его убедить, что можно думать плохие мысли, при этом совершать хорошие поступки, что одни мысли не делают нас виноватыми, что бессмысленно корить себя за то, что ещё не случилось и не факт, что случится.
Иван успокоился и позволил себе пофантазировать об отношениях с той женщиной и даже представить их совместную жизнь. В результате он пришёл к выводу, что коллега по работе не подходит ему для жизни, и максимум, чего бы ему хотелось — один раз заняться с ней сексом, чтобы "закрыть гештальт".
Итогом нашей работы стало и то, что вместо невротических реакций Иван научился конструктивным копингам совладания со стрессом.
По завершении нескольких сессий Иван сказал, что страхи больше его не беспокоят.
А с какими страхами в своей жизни пришлось столкнуться Вам?