Эмоциональна зависимость в паре
Без меня тебе любимый мой
Лететь одним крылом…
Суть проблемы
Вариант эмоциональной близости в отношениях возможен далеко не для каждой пары. Такая роскошь в отношениях доступна лишь для эмоционально зрелых партнеров. Чаще же в отношениях можно наблюдать различные варианты псевдоблизости.
Я называю такие отношения эмоционально зависимыми. Это один из вариантов комплементарных отношений. Комплементарный от [фр. complementaire < лат. Comper – дополнять] – дополнительный, добавочный.
В данном случае имеется ввиду функциональная комплементарность, то есть супруг в таких отношениях выполняет для партера родительские функции. Такие браки изобилуют страстями, уровень накала эмоций в них гораздо выше, чем в других браках, а отношения, начиная с первой встречи, обретают часто качества роковых. Эмоциональные связи между партнерами чрезмерны и по силе привязанности могут конкурировать с кровно-родственными отношениями. Разорвать такую связь оказывается либо невозможно, либо, если это и происходит, то достаточно сложно, а иногда и трагически. Жить в таких отношениях тяжело, но и без них невозможно. Партнер по браку воспринимается как «крест», который нужно нести. Отношения друг к другу в такой паре редко остаются в «среднем регистре», чаще всего партнеров бросает от полюса «Не могу без тебя жить» до полюса «Я тебя ненавижу».
Одной из таких форм псевдоблизости является эмоциональная зависимость в паре.
Механизмы формирования. Почему они возникают
Эмоционально зависимые отношения в паре – результат незавершенной сепарации от родительских фигур, в результате чего человек не достигает уровня эмоциональной зрелости и обречен на эмоционально зависимые отношения с партнером. Партнер для эмоционально зависимого используется как замещающий объект, используемый в отношениях с целью удовлетворения детско-родительских потребностей. Он попадает под проекцию родительского образа. Следовательно, на первый план в таких отношениях выступают потребности детско-родительского спектра – в безусловной любви, в безоценочном принятии. Сказанное вовсе не означает, что вышеназванным потребностям нет места в зрелых партнерских отношениях, просто они там не являются доминирующими.
Почему я использую слово «обречен», когда описываю этот союз? Дело в том, что это отношения без выбора, это отношения нужды. Партнеры в таких отношениях отыгрывают свои привычные сценарии. «Выбор» этих сценариев неслучаен, он запрограммирован всем опытом их жизни. Партнер же бессознательно и не случайно подбирается на главную роль в этой пьесе жизни. Партнеры идеально подходят друг другу как пазлы. Бессознательно притягиваясь друг к другу, они дополняют друг друга и образуют из двух половинок единое целое.
Почему же тогда люди вступают в такие отношения?
Здесь, на мой взгляд, есть несколько причин.
Во-первых, чтобы переживать похожий опыт более ранних отношений – опыт отношений ребенка с матерью. Эти отношения были изначально дисфункциональны и мать из-за своей тревоги не слышала, не видела, не чувствовала своего ребенка и давала ему то, что она считала нужным. Важные для развития потребности ребенка не нашли своего отклика и ребенок «не насытившись», оказался привязан к матери, в надежде все же получить от нее то, в чем он так нуждается. У ребенка в таких отношениях сформировался определенный опыт контакта с близким человеком, и другого опыта у него нет. Он будет и в дальнейшем воспроизводить этот опыт в надежде «завершить свой гештальт» и встретить откликающуюся на его нужды мать.
Во-вторых, эти люди сближаются из-за привычки. Люди привыкли к такого рода отношениям близости, которые, по сути, являются псевдоблизостью. И другие отношения им просто не интересны. В них нет страсти, пограничности. А им необходим высокий уровень страсти. Причем страсти здесь бушуют между двумя крайностями – люблю и ненавижу. В истинно близких отношениях есть тепло, есть нежность, есть уважение. Но нет надрыва, страсти. А для таких людей это важно!
Уже, будучи взрослым человеком, встретив зрелого партнера с хорошим опытом отношений, эмоционально зависимый не станет вступать с ним в отношения близости. Для него это будет не интересно, скучно, там не будет столько страсти, там не будет всего того, что он ждет от отношений. Я в одной из своих статей представил описываемую ситуацию в виде метафоры – молока с добавками.
Представьте, что ребенок пьет именно такое молоко, он к нему привык, для него это вкус, знакомый с детства. Другого молока он никогда не пил. И вот он вырастает и ему предлагают чистое молоко – без добавок. А оно ему невкусное. Нормальное молоко для него не вкусное, пресное, в нем ему чего-то не хватает – вкуса детства! И он ищет молоко, которое по вкусу напоминает ему то, что он пил в детстве.
Эмоционально зависимые отношения чаще складываются в паре созависимый и противозависимый или контрзависимый. Структура личности и у того и у другого – зависимая и у них много общего. Но есть некоторые нюансы, на которые я буду обращать внимание в этом тексте.
Феноменология. Как это проявляется.
Вот наиболее яркие феномены эмоциональной зависимости, переживаемые партнерами в контакте в таких отношениях:
Принятие всего на свой счет;
Желание оправдываться;
Склонность к обидам;
Легко возникающее чувство вины;
Желание быть оцененным партнером;
Желание получать одобрение от партнера.
Эмоционально зависимый человек автоматически помещает себя в детскую позицию. Партнер здесь воспринимается как родительская фигура. Для созависимого от партнера будет свойственно ожидание безусловной любви, полного принятия, принятии ответственности за свою жизнь. Если партнер не в состоянии отвечать этим требованиям (что неудивительно), то у созависимого возникает обида, претензии, переживание собственной никчемности и ущербности.
Контзависимый, в свою очередь, ожидает от партнера признания, одобрения, похвалы. В случае же неполучения от партнера такого рода обратной связи, последний воспринимается им как неблагодарный, недооценивающий, контролирующий, осуждающий, поучающий, обвиняющий. Соответственно, любая реакция партнера интерпретируется как оценка, контроль, осуждение, поучение, обвинение. К примеру, сообщение партнера с вопросом: «Ты где?» однозначно воспринимается как контроль с его стороны. Хотя это может быть интерес, беспокойство, забота, участие…
Субъективная реальность переживаний, в которую попадают партнеры, как водоворот засасывает их в воронку прежнего опыта – опыта детско-родительских отношений и становится для эмоционально зависимого человека его единственной реальностью.
В отношениях как я уже писал выше, эмоционально зависимый человек привычно занимает детскую позицию, помещая в своем восприятии Другого в позицию родителя. Если партнер принимает эту позицию, то дальше начинается знакомая для обоих партнеров игра: «Ты меня не любишь, не принимаешь, не понимаешь, не ценишь…»
Все это приводит к тому, что в таких отношениях появляется слишком много интенсивных эмоций, их становится сложно контролировать и от этого возникают частые конфликты, практически на ровном месте. Рассмотрим наиболее типичные чувства эмоционально зависимых людей.
Вина. Пожалуй, это самое распространенное и сложное чувство у эмоционально зависимых. Они буквально переполнены обволакивающей, засасывающей, нереалистичной невротической виной. И это неслучайно. Эта вина имеет глубокие корни. Начиная буквально с самого рождения они жили в обстановке в которой им транслировалось, что они в тягость своим родителям. Вот типичные родительские послания ребенку в описываемой ситуации: «Ты был очень болезненный ребенок и в силу этого доставлял много хлопот», «Мне пришлось многим пожертвовать после твоего рождения», «После твоего рождения вся моя жизнь изменилась», «Мне было так сложно с тобой» и т.п.
Ребенок, считывая эти послания, чувствует, что он является причиной неудавшейся жизни родителя и начинает винить себя за это. В дальнейшем он берет на себя ответственность за то, чтобы сделать родителя веселым, счастливым, как-то облегчить, улучшить его жизнь. Он постоянно пытается считывать настроение родителя, принимая все на свой счет. Так он становится ответственным за жизнь родителя. «У мамы плохое настроение из-за меня. Я плохой, недостойный ее любви» - типичное переживание вины у зависимого ребенка.
Злость. Злость по-разному «живет» в субъективной реальности у со-зависимых и противозависимых. Созависимые не встречаются со своей злостью. Они позиционируют себя так, как будто это чувство для них чуждо по отношению к родителям из-за сильного чувства вины к ним, и это стало важной частью их идентичности. При встрече с созависимым создается впечатление, что они напрочь лишены агрессии – эдакие ангелочки. Однако это впечатление обманчивое. Созависимые люди большие мастера по части косвенной агрессии. У них имеется солидный арсенал непрямого проявления злости. Вот некоторые наиболее типичные их приемчики:
- «Я всего лишь беспокоюсь о тебе…».
- «Я знаю, как должно быть…».
- «Я знаю лучше, что тебе нужно…»
- «Если ты меня любишь, то у тебя не должно быть от меня секретов».
Иначе с агрессией обстоят дела у противозависимых. Противозависимый, встречаясь с ситуацией проективного обвинения (спроецированного на партнера), проскакивает вину, не проживает ее, а сразу оказывается в агрессии. Партнер воспринимается контрзависимым как обвиняющий и у него возникает праведный гнев, который он реактивно на него выплескивает. Партнер же контрзависимого в этот момент чувствует замешательство и растерянность – он ведь ничего не сделал, для того чтобы вызвать такую эмоцию у контрзависимого.
Терапия. Как это «лечится».
Как уже отмечал, эмоционально зависимые партнеры, в связи с эмоциональной незрелостью, в отношениях попадают в детскую позицию. Важно это знать. Тогда появляется возможность пробовать и выбирать способ контакта из другой позиции – взрослой.
Следовательно, нужно стараться в отношениях удерживаться от попадания в детскую позицию. Для этого важно распознавать свой автоматический паттерн отношений. Если точка попадания в детскую позицию проскакивается, то уже сложно что-либо сделать. Важно учиться еще до вступления в контакт осознанно не ставить себя в детскую позицию, сохраняя позицию презумпции невиновности и самопринятия.
Еще одним направлением в такой работе является формирование самопринятия – принятие своих качеств как допустимых, возможных, без попыток избавиться от них, а пытаться обнаруживать их ресурс. Чем больше удалось принять в себе - тем лучше, тем целостнее, интегрирование, непротиворечивее становится ваша идентичность: Я – такой человек и я ок. Тогда есть на что опираться, появляется устойчивость.
А перед этим необходимо проработать эмоционально-травматический опыт, который в свое время создал эту фиксацию на детской позиции, а так же выявить основные убеждения, связанные с таким поведением. Без этого предварительного этапа описанная выше работа будет неэффективной, а ее результаты неустойчивы. А это лучше делать с психотерапевтом.
Созависимый не отсепарировался от материнской фигуры и по-прежнему находится в слиянии с матерью. И это слияние поддерживается сильным чувством вины и ощущением своей неполноценности. Попытки вырваться из слияния через агрессию являются неэффективными, мы это можем видеть на примере поведения контрзависимого. Зависимый в этом случае может лишь оказаться на противоположном полюсе – противозависимости.
Здесь необходима терапия по двум направлениям:
- Работа с чувством вины
- Укрепление своей самоценности.
Вина перед родителем поддерживается переживанием долга ему. Этот долг внушенный, нереальный. Чтобы избавится от ирационального долга необходимо вернуть ответственность родителю за его жизнь и за его счастье. Здесь уместным будет переживание следующего послания родительской фигуре: «Мама, это был твой выбор заводить ребенка, это твоя жизнь и ты сама отвечай за нее. Я не могу быть ответственным за твое состояние и настроение. Я благодарен тебе за то, что ты меня родила и вырастила, но я не должен сейчас жить для тебя, у меня есть моя жизнь!»
Укрепление собственной ценности и значимости происходит через присвоение себе своих достижений в жизни – «Я могу!». Первоначально таким человеком, замечающим и возвращающим достижения клиента, является терапевт. Он становится для клиента тем внимательным и поддерживающим родителем, который замечает успехи клиента, укрепляя тем самым его самооценку. В последующем, клиент сам становится для себя этим «поддерживающим и внимательным родителем» и его зависимость от оценок других снижается.
Общей же целью терапии будет формирование у клиента интегрированной, целостной идентичности, через проживание в терапии нового опыта отношений с принятием в себе разных частей в единое, непротиворечивое Я.
