Почему контрзависимый человек в начале отношений ведет себя как созависимый, проявляя характерные для него черты?
В чем суть такой ситуации? Вы встречаете человека, он полностью вовлечен в ваши взаимоотношения, отдавая им все свободное время и всецело себя – постоянные встречи и прогулки, интенсивная переписка в мессенджерах, совместные планы. Это один из признаков созависимых отношений. Затем, в какой-то момент, человек «сливается», обрубив все контакты, и в лучшем случае иногда появляется в вашей жизни или же совсем пропадает надолго. Через некоторое время он возвращается, продолжая строить отношения по уже знакомому сценарию – постоянно рядом, переписка, скучаю, люблю, жить не могу и т.д. В целом, это довольно стандартное поведение контрзависимого человека. Однако все же остается необъяснимое ощущение двойственности – с одной стороны контрзависимое поведение, а с другой – созависимое.
Почему так происходит? Все дело в том, что суть контрзависимого и созависимого поведения одна и та же – зависимость! Это эмоциональная зависимость, сбой на уровне привязанности. И этот сбой происходит примерно одинаково – как у созависимого человека, так и у контрзависимого. Разница заключается только в том, что созависимый человек не ощущает себя без другого, поэтому и хватается за партнера (он не может себя сам покормить, увидеть краски жизни, да и вообще – ему нечему радоваться в жизни, если рядом нет другого). Зачастую такие люди даже просыпаются безжизненные, если им приходится засыпать в одиночестве.
В отношении контрзависимой личности немного иная картина мира. Контрзависимый человек – это человек, зависимый от своей независимости. Условно говоря, у него настолько огромная любовь к своей свободе (зависимая и болезненная), что отношения для такого человека попросту невыносимы, причиняют неудобство, боль и какое-то отторжение. Это мешает как его личной жизни, так и внутренней.
Как формировались оба этих характера? Основа здесь общая – отсутствие довольно крепкой эмоциональной связи с матерью, условно – точечная привязанность, когда мать уходила надолго, и ребенок не понимал, вернется ли она вообще. В целом, это недостаток эмоционального контакта со стороны мамы. Например, в детстве у человека была няня, а мать была включена в его жизнь всего по часу в день, однако у нее не осталось эмоциональной травмы в зоне привязанности (сбой однозначно был, но не настолько глубинный, исправить ситуацию можно было всего за несколько сессий). Итак, вопрос эмоционального контакта с материнской фигурой имеет здесь принципиальное и важное значение. Замечала ли мама мои потребности? Обращала ли внимание на изменения в выражении моего лица? Видела ли, что мне вот это не нравится, этого я не хочу (это кушать не хочу, это одевать не хочу), а вот это хочу – купи мне, пожалуйста! Слышала ли она меня? Договаривалась ли со мной?
Созависимость формируется немного раньше, чем контрзависимость – ориентировочно в возрасте год-полтора, когда ребенку пришлось раньше сепарироваться от матери, чем он был готов к этому (отвели в садик или начали чаще отдавать бабушке и пр.). Соответственно, малыш стал намного реже видеть маму, что для него было очень критично и, как следствие, осталась глубинная внутренняя потребность «мама, не уходи, пожалуйста, дай я тебя обниму». Это картина, когда ребенок держится за ногу матери и слезно просит: «Мама! Не уходи!». Подобная ситуация отпечатывается в психике, как способ привязанности и во взрослой жизни.
В чем отличие контрзависимости? Контрзависимый характер формируется на основе чрезмерной включенности материнской фигуры – садирующая гиперопека, гипервключенность матери, но не в эмоциональную жизнь ребенка, а скорее в функциональную (надень шапочку; покушай еще да побольше, а то ты совсем мало поел; ты не одел сапожки; тебе не холодно и т.д.). Условно говоря, мама знает за ребенка, что именно ему нужно. Самый важный аспект – грубое нарушение эмоциональных границ ребенка (ему не дают побыть наедине с собой, хотя ему очень этого хочется).
В действительности, в какую именно зону пойдет ребенок – в созависимость или контрзависимость – при отсутствии важных факторов эмоциональной связи с мамой и недостаточного слияния с ней в более раннем возрасте, зависит от структуры психики ребенка, с которой он родился (человек может быть чувствительный с рождения, а может быть более толстошкурый). При условии более чувствительного и ранимого ребенка и, соответственно, подобного сильного нарушения границ со стороны родителей или воспитывавших его людей, он скорее уйдет в контрзависимость.
Итак, если со стороны родительских фигур было чрезмерное нарушение границ, ребенку не давали уединиться, повзрослев, он выберет позицию одиночества, так как для него отношения – это избыточное напряжение, какая-то боль, потребность вовлекаться туда, где ему неинтересно находиться. Его эмоциональная сфера не включается в эту зону, потому что непосредственно в него не включались в детстве.
Контрзависмый тип может сформироваться еще в том случае, если в семье были непонятные отношения между взрослыми. Например, мама и папа постоянно выясняют между собой отношения, скандалы, ругань и побои, и ребенок включается в это («Папа, не бей маму!», «Мама, оставь в покое папу!»), каждый раз выбирая между родителями. В этом случае для него отношения стали напряжением такого уровня, что мышцы трясутся, ведь психика у малышей совсем маленькая, а ему приходится контейнировать огромное количество напряжения в семье. Еще один вариант – ссоры между папой и тещей или мамой и свекровью, и все эти разборки всегда происходили на глазах у ребенка. Может быть и иная ситуация – ребенок ничего не видел, но мать, отец или другой родственник, близкий его сердцу, жаловались, используя малыша в качестве «контейнера» («Твоя мама или папа вот такие…»). Как следствие, ребенок, одинаково любя всех, расщепляется внутри своего сознания, испытывая при этом огромное напряжение и пытаясь удержать свою психику, чтобы не уйти в психоз. Впоследствии, повзрослев, этот человек будет видеть отношения, как слишком напрягающие. Кроме этого, он на автомате может включаться в проблемы своего партнера, начинать их решать, получая от этого очень большое напряжение.
Однако при этом у контрзависимого человека остается инстинктивная потребность в слиянии, теплом эмоциональном контакте, безопасной привязанности. С возрастом вся наша человеческая сущность тем не менее будет тянуть нас к другим людям, ведь все люди социальные существа. Именно поэтому такой человек безумно и искренне хочет иметь отношения, он идет к ним, встречая партнера, с которым сливается, но внутренний конфликт не дает ему поставить вовремя границы.
У американского психолога Берри Уайнхолда есть книги, посвященные контрзависимости и созависимости – «Бегство от близости» и «Освобождение от созависимости» соответственно». Читать их лучше одновременно, ведь довольно часто со стороны кажется, что человек контрзависимый, но внутри переживает себя как созависимый (и наоборот).
И у созависимых, и у контрзависимых личностей есть и другие зависимости, кроме эмоциональной (например, алкоголь, наркотики, таблетки, диеты, спорт, работа, адреналиновая зависимость). Если человек занимается спортом более трех раз в неделю, это уже зависимость (исключение – профессиональный спорт), и здесь есть сильное нарушение в зоне психики (условно говоря, без физических нагрузок человек чувствует себя неважно, а в настроении постоянно преобладает депрессия). Любая зависимость предполагает тот факт, что у человека нет границ, чувствительности к себе (когда хватит, а когда – нет), другими словами – человек не умеет переживать отвращение к чрезмерности (это как «шведский стол», когда в один момент съедается все предложенное, а потом плохо и тошнит). Соответственно, он вливается в отношения, «съедает» все, что ему предлагают (время, эмоции, переживания, события, прогулки, любовь-морковь), получает отравление и уходит, не понимая, почему ему вдруг стало плохо. Еще один важный момент в контексте этой проблемы – страх быть поглощенным партнером. Испытывая паническое состояние тревоги, человек отключает остальные чувства, и отвращение к чрезмерности возникает только когда «все съеденное начинает вываливаться изо рта». Как правило, это приводит к тому, что люди немного теряются, затем успокаиваются, отвращение постепенно проходит, и они могут снова вернуться в отношения.
Итак, человек не может ограничивать и останавливать себя, и это напрямую связано с ранними отношениями с матерью. В возрасте 1-3 года ребенку начинают устанавливать ограничения (например, у тебя есть 5 конфет, но съесть можно всего 1 и т.д.), а малыш расстраивается, фрустрирован, плачет и кричит, обижается на родителей и манипулирует, однако родитель должен поставить четкую границу в этом месте. Другая ситуация – малыш играет своими игрушками, в комнату заходит мама (папа, бабушка, дедушка) и требует убрать игрушки, мотивируя это поздним временем («Убираем игрушки, пора спать, уже 9 часов вечера! Доиграешь потом, сейчас спать!»). В таком случае у ребенка нарушены границы, он ощущает, что отношения – это связь, которая фрустрирует, нарушает его свободу, волю, блокирует желание и эмоциональную сферу. В сознании ребенка остается глубинная связка, формируется убеждение, что отношения – это плохо, и нужно спасать всех, быть контейнером. Подобное твердое мнение можно изменить, только получив новый опыт в отношениях, когда над вами никто не стоит, не командует, не говорит куда идти и что делать – это опыт психотерапии.
Возможно, вам повезет с партнером, и он не будет нарушать ваши границы, но может быть обратная ситуация – вы будете его провоцировать на нарушение своих границ, на то, чтобы он поглотил вас, а затем, соответственно, обвините его во всем («Ты поглощаешь меня!»). В действительности, ваша детская психика воспроизводит детский опыт отношений с родителями из-за того, что вы не смогли сказать маме: «Это твоя вина, ты меня обижала, сделала вот это…». Может быть, мысли и были высказаны вслух, но это ни к чему не привело, и ваше повеление не изменилось.
В основе проблемы могут лежать еще и другие факторы – конкретная ситуация, определенные действия родителей, на которые включилось ваше соответствующее поведение. Как правило, причиной травмы становятся несколько повторяющихся событий, отношений и т.д. Сложность заключается в том, что период с года до трех лет вспомнить довольно сложно, и многие люди не помнят этот возраст. В зависимости от поведения человека, можно найти только связки.
