Уязвимость – переживание, которого мы все стараемся избегать. В уязвимости мы чувствуем неуверенность, быть уязвимым страшно, это всегда связано с каким-то риском для нас. Принять участие в проекте без гарантий его успешности; сказать человеку о своей любви первым без уверенности в его ответе; позвонить другу, у которого только что кто-то умер; любить и растить ребенка, на самом деле не зная, как он будет к вам относиться, когда вырастет; признаться другому в том, чего мы боимся на самом деле.
Все это страшно, в этот момент мы открыты, часто совсем не защищены, совершенно не уверены в том, что последует за тем, что мы сделаем или скажем. Примут ли нас? Не сделают ли больно? Не ранят ли потом в слабое место, которое мы показали?
Часто мы воспринимаем уязвимость как слабость. Но когда мы ставим знак между уязвимостью и слабостью, мы также приравниваем к слабости и нашу чувствительность, способность чувствовать вообще. Наши чувства делают нас уязвимыми: если другой не разделит их или отвергнет, это сильно нас ранит. Когда страх боли или какие-то наши прошлые раны давят на нас, мы учимся игнорировать чувства, не чувствовать совсем. От этого чувства притупляются, мы становимся безэмоциональными, онемевшими. Или же мы можем находиться в постоянном внутреннем напряжении, скрывая свои чувства и испытывая раздражение по отношению к тем людям, которые позволяют себе проявлять свою эмоциональность перед другими.
Кажется, что уязвимость вообще лежит в основе нашей чувствительности. Это неудивительно, ведь уязвимость – неотъемлемое качество жизни вообще, она присуща всему живому. Жизнь вообще очень хрупкая и уязвимая, это одна из данностей, в которых мы себя обнаруживаем. Пока мы живы – мы уязвимы, и мы не можем сделать выбор «не быть уязвимыми».
Но от нас зависит то, как мы свою уязвимость проживаем, когда встречаемся со страхом, неуверенностью или большой эмоциональной открытостью. Мы можем бороться со своими чувствами и проиграть: стать холодными, жесткими, пропустить в результате огромное количество возможностей для переживания своей жизни как хорошей. Одновременно мы начинаем вести себя совсем не так, как хотели бы, создаем себе идентичность, в которой нам некомфортно самим.
Но можем свою уязвимость принять, признать, что это часть нашей жизни. Это не значит, что мы станем открываться первому встречному: признавать уязвимость – не то же самое, что не иметь границ. В уязвимости мы переживаем себя на каком-то очень глубоком уровне, и это всегда остается вопросом нашего выбора: кого пускать на эту глубину, а кого нет. Но с теми, кого мы пускаем, мы можем пережить близость и отношения «между моей глубиной и глубиной другого».
Уязвимость роднит нас с другими, дает возможность лучше понять чувства другого человека. Большинство из нас переживает теплоту, радость или сочувствие, когда другой человек открывается нам в своей уязвимости. Она дает нам больше возможностей, чтобы пережить любовь, близость, радость творчества.
Быть уязвимым требует большого мужества. И далеко не всегда наша открытость приводит только к чему-то хорошему: показывая себя-настоящих, мы действительно рискуем быть ранеными, и это нередко случается. Но без открытости и уязвимости мы теряем какую-то важную часть себя и своей жизни.
В этом легко убедиться, если честно посмотреть на свою жизнь и ответить на вопрос: «Какой была бы моя жизнь сегодня, если бы у меня все это время было больше мужества, чтобы показывать себя?»