Волшебное слово «любовь» по-прежнему будоражит воображение большинства людей, и женщин - особенно. И используется постоянно в самых различных контекстах: «Все прощаю, все! Вот такая сильная любовь!», «Не знаю, почему не ухожу от него, хотя и оставаться после всего унизительно… Люблю все-таки, наверное…», «Ой, я когда на него смотрю! Такой взгляд у него, завораживающий, что ли, не понимаю… Это любовь!». Она якобы объясняет все, даже порою самые странные аспекты отношений. Ей положено быть непостижимой, отнесенной к высшим сферам и не зависящей от разума и воли человека – Любовь пришла/ ушла, и «сердцу не прикажешь». Так ли это?
Здесь мы не претендуем на постижение любви как явления околомистического и возвышенного. А скорее, хотим предпринять более циничную попытку разобраться в природе тех психических механизмов, которые участвуют в возникновении различных эмоций, желаний и привязанностей, получающих ярлычок «Любовь» на выходе. Не оставим и без внимания и мнения известных психотерапевтов – современных "докторов", а порою уже и паталогоанатомов отношений.
Моя знакомой Наталье 30 лет, и она хочет не просто выйти замуж и нарожать детей. Нет, прежде всего, она желает встретить Мужчину и Любовь своей жизни. Она умна, очень симпатична и умеет себя подать. Недостатка в ухажерах у нее никогда не было. Вместе с тем много лет подряд наблюдается одна и та же история – Наталья начинает встречаться с очень достойным и интересным мужчиной, и отношения развиваются всегда бурно. Через месяц она объявляет подругам, что любит его и «с именно ним - как никогда и ни с кем»! Их отношения романтичны, прекрасны, полны страсти и восторгов друг от друга. Но вскоре начинает надвигаться «грозовой фронт». Выясняется, что молодой человек повязан какими-то плотными отношениями с другой женщиной, в роли которой выступает то постоянная, но надоевшая девушка, то бывшая жена, то мама, а то и дочь от первого брака… Наталья начинается бороться за статус «главной и единственной» в жизни любимого, и градус ее любви к своему избраннику неуклонно повышаетс. Результатом изнуряющих боев является финальный выбор утомленным избранником отношений с кем-то одним. Если это Наталья, то и в этом случае вроде бы приобретенное безоблачное счастье не длится долго, и после драматических ссор по причине недостаточно беззаветной преданности возлюбленного, уже ставший весьма нервным, мужчина прекращает отношения, а Наталья продолжает страстно его любить и хотеть обратно. Но недолго. Вот проходит пару месяцев, на горизонте появляется очередной принц. «А, новый бойфренд - это уже Сергей? И что, так же сильно его любит, как и Максима? Или Максим был до Вовы?» - путаются в летописи ее личной жизни общие знакомые. «Девчонки, на мне венец безбрачия, наверное, - обреченно вздыхает Наталья, - к гадалке сходить, что ли…»
Почему же любовные отношения часто двигаются по порочному кругу? Во что превращаются изначально прекрасные отношения? Судьба ли это, порча или результат нашего бессознательного вклада в организацию подобных отношений, в том числе? А может быть "просто любовь такая" – без проблем и драм невозможно? Давайте попробуем разобраться по порядку.
С ГОЛУБОГО РУЧЕЙКА НАЧИНАЕТСЯ РЕКА… Ну а любовь начинается с влюбленности.
Влюбленность и любовь - многие используют эти два слова как взаимозаменяемые. А многие люди уверены, что разницы-то между ними и нет. Мнение ведущих психоаналитиков, например, Отто Кернберга, Президента Международной Психоаналитической Ассоциации и автора книги «Отношения любви. Норма и патология», свидетельствует об обратном. Большинство отношений между мужчиной и женщиной, так или иначе именуемых «любовью», начинаются именно с влюбленности, представляющей собой, как полагают аналитики, особое состояние идеализации. Избранник кажется чудесным человеком, самым-самым, быть с ним – счастьем, ощущается прилив энергии, особый смысл жизни… Люди как будто очарованы и околдованы друг другом. Неудивительно, что многим кажется, что именно это и есть любовь. Куда же «любовь» такого накала улетает?
Дело в том, что идеализация снижается со временем. Часто идеал проецируется целиком, без оглядки на реальность. Если в нем значится: добрый, надежный, сильный, - то мужчине достаточно продемонстрировать хотя бы намек на доброту, чтобы он был уже записан и в надежные, и в сильные… Со временем выясняется, что это не совсем так, и тогда идеализация дает сбой. И чем интенсивнее она была - тем больше разочарование. «Прошло несколько лет, я смотрю на этого человека и думаю – неужели это мой муж? Кто это?! Я его совсем не знаю. Где были мои глаза, когда я выходила замуж?!», «Он не смог сделать меня счастливой! Сволочью оказался, а я думала он такой… другой…»
Обычно влюбленность длится, в среднем, около года (поэтому год отношений часто записывается в кризисное время) или до совместного проживания, появления серьезных трудностей, - то есть, до того момента, когда время или обстоятельства начинают эту идеализацию корректировать. В этом нет, по сути, ничего плохого - это способствует более реалистичному взгляду на избранника, и отношения, таким образом, могут перейти на следующий уровень, а могут быть вовремя завершены, в связи с реальной несовместимостью партнеров. Однако нередко чрезмерная идеализация превращается в не менее интенсивное обесценивание партнера, который уличается в недостатках как в предательстве и обмане. И страстная влюбленность превращается в не менее страстную ненависть.
Встречаются и совсем драматические варианты сценариев отношений, где дальше влюбленности дело никогда и не идет – пока объект воздыханий недоступен и его необходимо завоевывать, имеет место быть страстная влюбленность, которая улетучивается, как только трофей достается "победителю", а эйфория триумфа быстро исчезает. Недавно так желаемый объект вызывает уже равнодушие с легким привкусом сожалений и пустоты (не зря уже Печорин получил звание «героя нашего времени»). «Я понял, что влюбляюсь не в человека. Мне нравится состояние», - поговаривал один нарциссический клиент. Лежащий в основе подобного поведения страх близких реальных отношений и неспособность довериться другому особенно очевидны в случаях, когда на такую «сильную любовь» к недоступному человеку (бывает, и умершему уже) кладется вся жизнь, в которой нет места живым человеческим отношениям с кем-то, кто не дотягивает до свято охраняемого идеала.
У женщин влюбленность часто протекает драматичнее, чем у мужчин. Если мужчины в начале отношений склонны более здраво оценивать ситуацию как весьма еще неопределенную, хотя и приятную или романтическую, то женщины, более подвластные эмоциям, предаются фантазиям, в которых уже собирают портфели в школу общим детям. Эти сладкие грезы неопасны, если только их не начинают путать с реальностью. Тогда ожидания женщины (а иногда и давление на мужчину) возрастают пропорционально ее мечтаниям, и если отношения прекращаются, то женщина горько оплакивает в итоге не только то немногое, что было, но и те многочисленные планы на счастье, что были упущены, как ей кажется, "практически из рук". Поэтому в начале отношений, несмотря на предвкушение волшебства, важно сохранять здравую часть своего Я, которая будет помнить о том, что некоторый период неопределенности и предварительного сбора реальной информации обязателен.
Итак, под давлением реальности начинается притирка партнеров друг к другу, связанная с несоответствием их взаимных ожиданий относительно отношений (что неизбежно в той или иной степени). И если отношения не распадаются, то обязательно трансформируются. И, несмотря на множество индивидуальных различий, основных пути преобразований два.
Я – ЭТО ТЫ, ТЫ – ЭТО Я, И НИКОГО НЕ НАДО НАМ. Или песня о слиянии.
«Мы вместе-то всего чуть больше года… А такое впечатление, что уже много лет. У нас уже нет секса, зато мы все время выносим друг другу мозги. Но и разойтись не можем, наверное, потому что любим друг друга. С одной стороны. А с другой – тех чувств, что были раньше уже и нет. Мы как будто застряли в болоте. И отношения не развиваются, зато ссоры все чаще и тяжелее…» Типичный рассказ, и остальные признаки нарушения границ в отношениях, как вскоре оказывается, налицо, – регулярные проверки мобильных телефонов и контроль фейсбука, коллективный пароль от почты друг друга, запреты выходить куда-либо без партнера, постоянные проверки, где и с кем этот партнер находится, к примеру, на работе и в какое время и тому подобное. Возможность частной жизни другого отрицается: «У нас нет тайн друг от друга», «Мы же вместе – должны знать друг от друге все.» Иногда на всем этом, по большей части, настаивает один из партнеров, а другой слабо отмахивается и жалуется, как надоел этот контроль и вот бы эти отношения закончить, но, как выясняется, это невозможно. Основа подобных отношений - эмоциональная зависимость, называемая слиянием, – то есть состояние, в котором границы между собой и Другим размыты. Партнер должен быть прозрачен и вывернут наизнанку - иначе тревога возрастает, и происходит скандал. Нет больше союза двух отдельных Я, двух отдельных личностей, есть Мы. Различия во мнениях, интересах, собственные желания воспринимаются как угрожающие отношениям. «Мы решили, мы думаем, мы хотим…» И повышенная жертвенность, желание додумать за другого и колоссальные усилия по контролю другого имеют место быть не просто так. На самом деле, жизнь без партнера в ближайшем будущем не представляется возможной. Подоплека зависимости на менее осознанном уровне заключается в том, что Другой дает то, что самостоятельно обеспечить по каким-либо причинам невозможно – повышает самоуважение, обеспечивает спокойствие, спасает от одиночества, тревоги, умеет успокоить - то есть защищает от нежелательных эмоций и обеспечивает важную часть функционирования психической жизни. Полный сбой и разлад оной можно наблюдать при неожиданной потере партнера в таких отношениях. Другой функционирует как часть своей психики, и действительно, часто можно услышать о том, что он воспринимается по жизни как часть самого себя. Доверие подменяется контролем – бесконечные проверки, отчеты и манипуляции чувством вины вызваны потребностью постоянно убеждаться в том, что партнер никуда не денется. Таким образом, он становится собственностью (некоторые полагают, что лицензия на право владения партнером выдается в ЗАГСе), и в речах относительно его все чаще появляется выражение «он/она должен/должна». В ход идут различные манипуляции - так производятся попытки заставить другого служить собственному психологическому удовлетворению наверняка и предотвратить угрозу потери, присутствующую во всех человеческих отношениях. Регулируются отношения в слиянии обычно манипуляциями и обвинениями, например, за неугаданные желания партнера («Муж вчера сделал мне кое-что приятное, и я в лепешку для него по дому расшиблась, хоть и плохо себя чувствовала, к вечеру лежала пластом, а он и не заметил… Ну, скандальчик тот еще был!» ), или за собственные желания, неугодные партнеру («Каждый раз, как хочу с подругами встретиться, думаю – а как же он без меня? Чем займется?»). Также используется шантаж разрывом – страх потери партнера мощное средство, встряхивающее отношения, напоминая о возможных границах. Тем не менее, на самом деле, такие угрозы не воспринимаются серьезно, поскольку имеется бессознательное соглашение между партнерами о том «что все повязаны и отношения не заканчиваются», и им обоим известно, что такой шантаж – не более чем манипуляция. Поэтому полного разрыва не происходит, так же как и каких-то изменений в общем сценарии отношений.
ОТЧЕГО ВОЗНИКАЕТ "СИМБИОЗ", ИЛИ СЛИЯНИЕ В ОТНОШЕНИЯХ?
Симбиоз является взаимовыгодным союзом двух организмов, направленным на выживание. Психологическая зрелость человека предполагает способность функционировать независимо от других людей при условии собственной дееспособности, ментальной сохранности, по достижению совершеннолетия и до наступления престарелого возраста. Поэтому признак того, что другой человек жизненно важен для собственного выживания - сигнал того, что какие-то детские отношения с родителем, в которых ребенок был еще абсолютно зависим, так и остались незавершенными, и некоторые психологические функции, позволяющие опираться на себя, так и не сформировались, поэтому "постоянные костыль" в лице другого и во взрослом возрасте для выживания абсолютно необходим. С чем это может быть связано?
СЦЕНАРНЫЕ МОДЕЛИ, ВНУТРЕННИЕ КОНФЛИКТЫ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ДЕФИЦИТ
С каким бы драматургическим произведением Вы сравнили свою жизнь и в каком жанре? - Такой вопрос часто задается сторонниками психотерапевтического подхода Эрика Берна. В своей книге «Игры, в которые играют люди», он предположил, что люди часто строят свою жизнь и отношения по определенным сценариям. Действительно, нередко люди могут описать стандартную цикличность своих отношений, вплоть до типичных реакций и реплик во время ссор. Партитуры предсказуемы и бессознательно раздаются при смене исполнителя роли партнера снова и снова.
Как же формируются сценарии? Чаще всего, на основе наблюдений семейных моделей взаимодействия, в результате наблюдения за тем, какая последовательность действий используется, чтобы получить желаемое – то есть психологически "выигрыш". Но есть и плата за это - определенные негативные эмоции. Рассмотрим это более подробно.
Для того чтобы сохранять свободу в отношениях, человек должен быть самодостаточным, то есть способным «обслужить себя сам» относительно большинства человеческих потребностей. Например, иметь нормальную самооценку, которая не колеблется резко вверх-вниз в зависимости от чужого мнения, достаточную степень эмоциональной саморегуляции, что позволяет не скучать с самим собой и интересно проводить время, не цепляясь за других. Сюда же относится и способность в целом позаботиться о себе. Подобные функции «самообслуживания» взращиваются в семье: любое самоотношение взрослого человека было когда-то отношением к ребенку со стороны одного из взрослых. Если это отношение было искажено – о ребенке недостаточно заботились, не умели его вовремя успокоить, недостаточно уважали или просто требовали слишком многого и не хвалили (список можно продолжать бесконечно) – то в дальнейшем этот ребенок будет постоянно искать другого человека, который бы смог компенсировать этот дефицит, в отличие от родителей. Самому это сделать не под силу – необходимая психическая структура не образовалась. Также ребенок усваивает и стиль семейных манипуляций – то, каким образом можно вытряхнуть желаемое из другого человека. В итоге каждый раз одновременно воспроизводится как проблема, так и взаимодействие по поводу нее – психика раз за разом пытается разрешить старый конфликт по-новому.
Во время разбора сценариев отношений моей клиентки Анны, в принципе вполне адекватной женщины, ею были упомянуты отношения с одним мужчиной, постоянно унижавшим ее и изменявшим ей. После определенных размышлений Анна сказала: «Я думаю, это была некая «дань» моей матери, которая терпела многое в отношениях с отцом. Мне было важно, разорвав подобные отношения, доказать себе, что я не буду делать, как она!» Однако не всегда для изменения старого конфликта доступны новые ресурсы, и многие так и остаются в неудовлетворяющих отношениях, пытаясь переделать партнера, сделать из «безобразия» конфетку. Все это напоминает о детской зависимости, заставляющей ребенка терпеть любые фортели родителя, надеясь на чудо и коллекционируя в памяти воспоминания о том, каким хорошим тот может быть иногда. Так формируется зависимость от нынешнего партнера: он либо уже периодически выполняет функцию хорошего обретенного родителя, делающего для ребенка то, что ему не под силу самому (муж одной из моих клиенток укладывал ее каждый вечер спать и был обязательным условием приготовления ею нормальной пищи – в его отсутствие она могла есть только До Ширак), либо конфликтные отношения с ним продолжаются в надежде на изменения к лучшему («Ничего, что он меня бьет, он не со зла, не понимает, что делает, просто запутался. Вы не знаете, он меня на самом деле любит, он добрый, иногда что-нибудь хорошее скажет, а на прошлое 8 марта вот цветы подарил…»)
Ольга, привлекательная женщина 32 лет, полагает, что жизнь устроена несправедливо – один любит, а другой позволяет. В ее жизненном опыте это так: до тех пор, пока молодой человек непостоянен, и отношения непредсказуемы, она испытывает страстную влюбленность в его адрес, а как только он привязывается к ней, вскоре теряет к нему интерес. Отец, Ольги, бизнесмен и плейбой по жизни, оставил семью, когда ей было шесть, и уделял девочке с детства внимание только в случаях, когда очередная любовница попадала в немилость, и он нуждался в утешении. Долго Ольга воспроизводила этот сценарий и в жизни – служила «палочкой-выручалочкой» для нарциссичных дамских угодников, и прерывала отношения с мужчинами, действительно хорошо к ней относившимся, как только исчезал элемент их труднодоступности и конкуренции за них с другими женщинами. А сейчас Ольга пятый год продолжает роман с гражданином Франции – каждый год он обещает на ней жениться, но не выполняет свое обещание под разными предлогами. Зато, когда она ездит к нему, он устраивает ей сказку. «Как маленькой девочке!» - восклицает Ольга. Она не теряет надежды. И тратит все свои деньги на поездки к нему.
Вторая основа сценариев, вокруг которых формируются зависимости, – социальная модель, усваиваемая девочкой с детства. В России нет общественного идеала самодостаточной женщины. Зато есть идеал женщины-асексуальной и жертвенной матери. Женский мазохизм и неполноценность поощряется: «Надо терпеть, это твой крест», «Не думай о себе, главное – сохранить семью!», «Женщина не должна быть одна» - сыпется с разных сторон. К девочке не поступает посылов, утверждающих ее ценность саму по себе, безотносительно внешнего одобрения ее полезности. Зато поощряется всемогущественное принятие на себя ответственности за всех и вся: «Вся семья держится на женщине» (Кто такой тогда мужчина и зачем он? Сырьевой придаток? Спермодонор?), «От жены зависит карьера мужа», «Женщина должна незаметно управлять мужчиной» (Очевидно, если мужчина – собака Павлова). Неудивительно, что женщины мучаются хроническим чувством вины за все, что случилось не так, а периодически предпринимают отчаянные попытки в виде истерик переложить этот невыносимый груз вины на мужчину.
Но как мы помним, у женщины есть идеал мужчины и семьи, в аннотации к сценарию написано, что она всем рулит и лучше всех все знает, и сценарий получает свое развитие. В Росси чаще всего он приблизительно таков: женщина с воодушевлением берется за дело перевоспитания партнера, или, как подметил Михаил Боярский, «за выпиливание лобзиком без анестезии»: «Так, сейчас мы поженимся, и я сделаю из него человека». При этом мало принимается во внимание то, что воспитание – удел материнский, и тогда мужчина превращается для жены в сыночка. В России, где частенько мужчины с детства воспитываются исключительно женщинами по причине таких же усыновленных когда-то женою или просто пьюще-отсутствующих отцов такое происходит очень быстро. Мужчина, даже если и старался до этого как-то утвердить свою мужественность, быстро сваливает всю ответственность на женщину, которая изобилует указаниями и готовыми решениями... Дальнейшие воздыхания о том, что милый как малый, не знает где его носки и готов принять доблестную смерть от голода у полного холодильника наряду с сетованиями на тряпкообразность или безответственность любимого неизбежны. Ярмо рабочей лошадки является платой женщины за выигрыш – ощущение собственной компетентности: «На мне только все и держится», а также собственной нужности и ценности: «Он и дети без меня пропадут». А свободная ответственность мужчины подменяется воспитанием в нем чувства вины и долга. Хотя изначально его заманивают, вроде как, эротикой и обещаниями неземной любви.
Так или иначе, в основе слияния лежит сценарий взаимодействий или возмещения какого-либо психического дефицита из детства. Именно поэтому бывает, что партнеры меняются, но новые отношения опять напоминают "старые грабли". К тому же партнер начинает восприниматься со временем скорее как родственник, а не как представитель противоположного пола. В свою очередь, это убивает эротическое влечение, ведь с родственниками сексом не занимаются! Иногда, впрочем, оно активизируется под давлением тревоги потери партнера (после очередного скандала с собиранием вещей) и ради утверждения своего контроля над ним («сексом НАДО иногда поощрить, а то на сторону пойдет»). Таким образом, секс используется для несексуальных целей.
Сценарий, лежащий в основе зависимости, чаще всего, бессознателен. Но тем не менее, благодаря повторяемости проблематики он может быть вполне осознан, мотивы, лежащие в его основе могут быть исследованы, и это уже является шагом к изменениям, полагает Эрик Берн в своей книге «Игры, в которые играют люди». Это позволяет человеку не быть больше рабом своего сценария и выбирать, как жить дальше, самостоятельно.
Что еще можно сделать в ближайшей перспективе (не требующее глубинных и длительных изменений)?
Любое восстановление границ в паре служит обновлению и видоизменению отношений гораздо эффективнее любой манипуляции. Некоторые запреты должны быть сняты - необходимо отделить свои желания от не своих и отвоевать право сделать, наконец, то, что хочется, вне зависимости от дозволения партнера - например, просто побыть в одиночестве, сходить куда-нибудь с друзьями без него, сменить пароль на почтовом ящике… Некоторые правила, охраняющие границы, наоборот, необходимо принять - например, не следует допускать унизительные оскорбления во время ссор, расхаживать перед партнером в любом виде и совершать на его глазах свой туалет, рассказывать всю подноготную о своем прошлом и с болезненным любопытством выпытывать все, что он помнит о своем… Именно границы создают разницу потенциалов, поддерживающую новизну в отношениях и заставляющую стремиться постигать друг друга снова и снова.
ЗРЕЛЫЕ ЛЮБОВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ
А есть ли в эмоциональной зависимости место собственно любви, спрашивают многие клиенты. Готового ответа нет, но есть некоторая приблизительная статистика. Согласно психотерапевтическим исследованиям, после проработки проблем, являющихся причиной зависимости у одного или обоих партнеров, около 60% пар расстается с наименьшими психическими потерями, чтобы начать со временем более удовлетворительные отношения с новым партнером, а 40% выстраивает свои отношения практически с нуля на новых основаниях. Однако очень многие пары отказываются от продолжения терапии, как только создается угроза отношениям слияния - ведь родительский объект для психики основополагающий и страх лишиться и.о. этого объекта часто перевешивает весьма туманные для многих клиентов перспективы развития способности опираться на себя.
Что же подразумевается под зрелыми любовными отношениями? Они не подчиняются в целом, сценариям, и потому сложнее для описания. В литературе и кино им уделяется мало внимания – на драмы, страдания, несчастную любовь и страсть спрос гораздо выше. Тем не менее, исследователями взаимоотношений здоровых пар были отмечены некоторые закономерности.
Влюбленность трансформируется в зрелые отношения с началом реалистичного восприятия партнера как человека, со своими недостатками, но, тем не менее, в целом, как достаточно хорошего, не идеального, но вполне подходящего.
Готовность к зрелым отношениям, определяется, прежде всего, как полагает Мюррей Боуэн, основоположник системной семейной терапии, степенью дифференциации каждого из партнеров – то есть способностью комфортно чувствовать себя по одному и иметь большое количество ресурсов, позволяющее "не цепляться" за других людей. «Я себя прекрасно чувствую и один, а любовные отношения – это супер-бонус, а не первейшая необходимость» - заметил один из моих клиентов однажды. Далее, важна гибкость, с которой видоизменяется степень близости в паре, отмечает Отто Кернберг. Каждый человек решает вечную дилемму: как проявлять свою индивидуальность, не оставшись в одиночестве, и как поддержать контакт с другими, не потеряв при этом себя. В зрелых любовных отношениях партнеры могут сокращать и наращивать дистанцию в контакте как согласно своим собственным потребностям, так и ориентируясь на Другого. Их отношения колебательны – то пара в упоении проводит много времени вместе, а то чуть больше внимания каждый уделяет друзьям, детям или любимому занятию. Увеличение дистанции вызывает следующий виток стремления к взаимному сближению, что повышает влечение и обеспечивает сохранение в отношениях элементов романтики и страсти. К тому же, благодаря самодостаточности каждого из партнеров, временное снижение внимания другого не воспринимается как предательство. Тем более никто не стремиться стать вообще одним единственным человеком в жизни своего возлюбленного. Каждый партнер с удовольствием общается со своими друзьями, детьми от предыдущих браков, родственниками и коллегами, получая дополнительные ресурсы эмоциональной подпитки. В отношениях зависимости же присутствует идея, что партнеры должны посвящать все свое время исключительно друг другу, и пара все больше изолируется от других людей, охраняя свое слияние – близкие друзья становятся дальними приятелями, а контакты с родственниками превращаются в формальность, - и на каждого из партнеров ложится все большая эмоциональная нагрузка соответственно.
Та же гибкость наблюдается в смене ролей – партнеры по очереди могут побыть в детской роли или иногда понянчить друг друга, но основные позиции для них – это взрослые мужчина и женщина, и ни в коем случае – не родственники, а любовники и союзники. Конечно же, это подразумевает взятие на себя определенных обязательств, однако добровольно - не под гнетом общественных инструкций о том, как «правильно и должно» и не из чувства вины перед партнером, а из желания о нем позаботиться.
Агрессия занимает важное место в любых отношениях, и не меньше, чем нежные чувства. К сожалению, достаточно сложно выражать ее конструктивно и использовать на благо пары. Но это совершенно необходимо – так как агрессия рождается там, где не удовлетворяются важные нужды человека, и является заявкой о них. Если это не происходит прямо, то неминуемо выразится косвенно (мужчины обычно сбрасывают агрессию на сторону в виде случайных интрижек, а женщины заставляют мужчин чувствовать себя подлецами, плача, жалуясь и болея). Ссориться же конструктивно, пусть и на повышенных тонах – означает обсуждать проблему, вынося ее вовне как некий предмет переговоров, а не повод для оскорблений и обвинений партнера. Важна попытка понять мотивацию другого, а не «уделать» его или предъявить только свои жалобы.
Также немаловажно уважение к границам - не только к границам партнера, но и к временным и общечеловеческим. «Ваш принц – тот же человек. Может пукнуть, а может и умереть»- замечает известный экзистенциальный психотерапевт Ялом в своей книге «Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы». Отто Кернберг, в свою очередь, полагает, что осознание свободной воли другого человека, непостоянства бытия, хрупкости отношений перед лицом течения времени и смерти усиливает любовь.
Конечно, гармоничные отношения, обогащающие внутренний мир человека, приносящие по большей части радость и обеспечивающие поддержку самых смелых начинаний, нелегко создавать, развивать и поддерживать. Это дело многих лет, и колоссальных усилий, и риска. Невозможно сделать один единственный правильный выбор раз на всю жизнь. Осознаем мы это или нет, но нам приходится выбирать каждый день, что такое любовь сегодня именно для меня, с кем я разделяю свою жизнь, по каким причинам, и какова психологическая «цена вопроса». Но овчинка стоит выделки. Как хорошо сказано не психологом, а одним очень мудрым человеком: «Помните, что наилучшие отношения - это когда любовь друг к другу превышает потребность друг в друге» (Правила жизни: Сердечные наставления от Далай Ламы.)
