Вся наша жизнь состоит из череды разных событий: мы радуемся и грустим, надеемся и печалимся, рожаем детей и теряем близких, разочаровываемся и опять вдохновляемся, строим близкие отношения или расстаемся. Во всем этом, рядом находятся близкие нам люди: родственники, друзья, дети, и если со взрослыми мы больше склонны обсуждать, советоваться, плакаться про то, что происходит, или, в конце концов, честно обозначить, что не хотим говорить про это, то с детьми чаще дело обстоит по-другому - не совсем понятно, что и как можно им говорить.
Знаю по собственному опыту и по опыту родителей, которые ко мне обращаются, что часто возникает желание оградить детей от многих переживаний, так как нам кажется, что это может ранить ребенка. Как правило, это разводы, размолвки, ссоры, смерти, болезни. Это то, что ранит нас самих и является трудно переживаемым именно для нас самих.
Взрослому нужны ресурсы, чтобы справится с этим, и не всегда они есть. И в таких случаях бывает легко «разделить» свои переживания, спроецировав их на ребенка. «Непереносимо уже не мне, а ему, поэтому я предпочитаю об этом с ним не говорить».
Вспоминаю случай из практики, когда семилетнему мальчику в течение года родственники говорили, что папа перешел на тяжелую круглосуточную работу, вместо того, чтобы объяснить, что папа ушел и больше с ними не живет. Кроме того, в доме постоянно (тайно) велись разговоры о другой женщине, которая у него появилась.
Мама не готова была признать, что папа действительно, ушел, что у него действительно другая женщина, и, более того, у них с этой женщиной скоро будет ребенок. Мальчика ко мне привели с тем, что он встает во время уроков, разговаривает сам с собой и мочится в штаны…
Маме хотелось убрать симптомы, при этом, ничего не рассказывая мальчику о семейной ситуации…
Ценой этого маминого выбора было психическое здоровье ребенка…
Соглашусь с тем, что, делая ребенка свидетелем, а тем более, участником семейных ссор и разборок, его можно ранить и психологически травмировать, но то, что ребенок видит расстроенных, печальных или злых родителей и не понимает что происходит, может ранить его еще больше. Дети должны знать, что на их вопросы обязательно ответят.
Ребенку не обязательно знать все детали и факты того, что происходит, но он должен знать в чем причина волнения близких ему людей, иначе он может винить в происходящем себя, связывая события в семье с тем, что он недостаточно хорош или плохо себя ведет, или плохо думает о родителях, злится на них и т.д. и «поэтому папа ушел из дома», или «поэтому ссорятся родители». Так работает «магическое мышление», присущее детям. Маленький ребенок считает, что он является центром вселенной и несет ответственность за все, что происходит в его мире. Он приписывает себе «авторство» практически всех разворачивающихся вокруг него событий и считает, что между двумя событиями, произошедшими друг за другом, существует причинно-следственная связь.
К примеру, если ребенок разозлился на папу за то, что тот не дал ему смотреть телевизор, и подумал «Лучше бы он был на работе и дома его не было!» и папа на следующий день собрал вещи и ушел, поскандалив с мамой, то ребенок сделает вывод: «Папа ушел именно из-за меня, из-за моего плохого поведения и плохих мыслей накануне, из-за того, что я захотел вчера, чтобы его не было дома». Поэтому ребенок, не получивший ясных объяснений, может испытывать много тревоги и надолго сковать себя виной за случившееся событие. Что касается размолвок между родителями, которые случаются во всех семьях, то они обычно переносимы для детей, но иногда тоже могут «выбить» ребенка. Поэтому если вы замечаете, что ребенок взволнован, важно объяснить, что произошло, сказав, к примеру «Я знаю, что ты встревожен, потому, что я плакала сегодня утром. Мы с папой поссорились, я сердилась, и мне было грустно. Это иногда случается, когда люди женаты, но это не имеет к тебе никакого отношения".
Дети обычно имеют достаточно ресурса, чтобы переносить небольшое напряжение, периодически возникающее в семье. Конечно, рассказывать детям о тех сторонах жизни, от которых самим взрослым страшно и они в полной растерянности, что с этим делать, очень трудно. Но говорить про это важно, так как, когда ребенок узнает о том, что происходит в жизни на самом деле, многие события становятся для него менее страшными и мучительными. При этом важно понимать, что действительно, рассказывая чересчур много правды слишком рано, плюс ко всему, делая при этом ребенка союзником своих бед, можно нанести ему не меньший вред, чем своим молчанием.
Важно сообщать о том, что происходит в жизни дозировано, на понятном ребенку языке, соответственно его возрасту, развитию и эмоциональному состоянию, предохраняя его от того, чего он еще не может понять (к примеру, не стоит ребенку говорить о том, что мама сегодня сделала аборт в больнице, достаточно сказать, что у мамы проблемы со здоровьем, чтобы их разрешить, ей нужно было лечь на пару дней в больницу). При этом давая достаточно поддержки, которую тоже важно дозировать.
Интересно, что когда мы чересчур сильно поддерживаем ребенка, сообщая какое-то известие, мы автоматические транслируем ему, что событие настолько тяжелое, что он может не справиться, раз ему, на наш взгляд, надо столько поддержки взрослого, чтобы его пережить. Дети, на самом деле, изначально обладают достаточным ресурсом, чтобы позаботиться о себе и найти способ, который поможет пережить страдание, при условии, если взрослый не разрушил или не уничтожил эту способность (к примеру, ребенок, который является жертвой садомазохистических отношений родителей, уже не имеет этой способности). Иногда стоить оставить ребенка, и он быстрее найдет способ справиться с ситуацией. То есть, разрушительной может быть как невнимательность и чрезмерная поверхностность взрослого по отношению к ребенку, так и чрезмерно большая чувствительность, включенность и солидарность. Ни то, ни другое не дает ребенку возможности самому найти способ пережить страдание и в дальнейшем, опираться на эту способность в своей жизни. По мере происходящих событий, родителям каждый раз придется снова и снова решать, что можно или что нельзя сказать ребенку, касаясь одной из тем в разговоре с ним.
К примеру, важно понимать, что, когда ребенка кладут в больницу, он сталкивается с серьезной и пугающей действительностью, и в этом случае он может собраться с силами и справится с этой ситуацией, если его как-то успокоить, объяснив, что с ним будут делать. Это важно, чтобы он не воображал ничего слишком страшного. Хорошо, если получится проиграть предстоящие событие, при этом ребенок может играть роль врача или медсестры, которые будут проводить операцию, а также смогут поговорить с ребенком. Важно, понимать, что ребенок, который плачет и протестует, реагирует нормально. Можно сказать ребенку «Конечно, ты напуган. Я понимаю, что ты чувствуешь, но это следует сделать, и через пару дней все закончится». С точки зрения последствий, протестующий и дающий реакцию ребенок лучше, чем ребенок, который появляется в больнице, радостно прыгая с воздушным шариком, только для того, чтобы выйти через два дня не доверяющим никому…
Прежде всего, важно, чтобы ребенок мог проявить свои чувства. Если он испуган или у него что-то болит, ему действительно надо плакать и протестовать - только так мы можем позаботиться о нем и помочь пережить неприятное событие с меньшими последствиями.
И, в заключение, хочется сказать, что взрослому важно осознавать, что страдание – это часть человеческой жизни, и как бы нам не хотелось от него защитить своего ребенка, это невозможно. Рано или поздно он столкнется с ним, с нами или без нас. Он столкнется с тем, что умирают любимые животные, обманывают другие люди, и вообще мир несправедлив и мало заботится о нас…
И если он столкнется со всем этим уже во взрослой жизни, не имея опыта совладать с этим, это действительно может оказаться разрушительным. И все, что мы можем сделать - это помочь своему ребенку научиться справляться с разными драматическими переживаниями в жизни. Этому научиться они могут только у нас. Если мы скрываем наши слезы, когда нам больно, то и они будут стараться не плакать. Если мы бодримся из последних сил, скрывая от них свои переживания, то и они, подражая нам, скрывают свою боль. Мы должны дать нашим детям возможность страдать, оплакивать, мучиться и торжествовать, когда есть силы предотвратить страдания. При этом, взрослому важно быть способным принимать и выносить свои переживания, быть способным оставаться с ребенком и вместе переживать случившееся событие. Только тогда, когда мы разделяем все это с детьми, мы готовим их к жизни.
Яна Манастырная
Психолог, гештальт-терапевт
