Чаще всего в работе я встречаюсь с обесцененными чувствами. Их обесценили когда-то давно, еще в детстве, а уж другие продолжают это делать по инерции: ну чего «добру» пропадать-то?
Сейчас такое перманентное обесценивание часто называется инвалидацией. Ну то есть когда кто-то вам говорит, что ему больно/страшно, а вы в ответ, задорно хохоча, утверждаете, что это все бред и ему показалось.
В детстве этот фокус проделывать гораздо проще. Потому что верить себе еще не совсем научился, да и откуда ты знаешь, что так правильно? Маленький ведь еще. Чтобы инвалидация произошла, нужно немного: регулярно утверждать, что ребенку его эмоции — кажутся. Тогда вырасти с ощущением, что с тобой что-то не так — просто вопрос времени. Чтобы было понятнее, я на примерах.
Петя просит на Новый год робота. Как у Лешки, только зеленого. По правде сказать, роботов у него уже немало. Но этот просто до дрожи под коленками хочется. Вместо того, чтобы поговорить об увлечениях сына, Взрослый его стыдит, что пора бы захотеть уже энциклопедию о динозаврах, а то он так и не поумнее никогда.
Лиза расстроилась, что родители едут в отпуск вдвоем, а ее оставляют на тетю Машу, которая всегда заставляет вставать из-за стола с пустой тарелкой, от чего Лизу потом часто тошнит. Вместо того, чтобы поговорить с тетей Машей о тарелках и Лизой о ее переживаниях, Взрослый стыдит ребенка за то, что она неправильно понимает реакции своего организма, что ее не тошнит, а она просто сытая встает из-за стола, а еще за то, что не хочет оставаться с тетушкой — родня ведь, как не стыдно.
Еще можно ругать за страх перед субботними соревнованиями, потому что «нормальные мальчики» — ничего не боятся. А еще — за дружбу с Сережкой, который только и делает, что гоняет во дворе с мячом все свободное время, а не с Коленькой, который получил уже третью грамоту за хорошее поведение. А еще — за злость на папу, потому что так и не взял его в гараж, да разве ж можно на родного отца-то злиться??!
За всеми этими довольно привычными для слуха примерами незаметно происходит «магия»: ребенку сообщают, что его желания, чувства — недопустимы и неправильные, а чувствовать и хотеть нужно вот из этого списка. То есть чтобы родители продолжали его любить, чувствовать нужно совсем иначе. Любовь, конечно, имеет цену. Но она не должна требовать отказа от самого себя. Но разве ребенку это возможно понять?..
Так вот представьте ребенка, которому родитель транслирует «будь только позитивным, веселым и успешным, тогда я буду тебя любить». При регулярных посланиях такого рода при всех муках стыда и боли из-за буллинга в школе он просто не сможет ответить «я имею право чувствовать то, что чувствую».
Это сейчас вы все в курсе, что нет плохих и хороших чувств, есть просто чувства, что вы имеете право на злость и отчаяние. Потому что об этом на каждом углу и из всех подкастов говорят вслух. Ребенок будет в курсе только если ему об этом скажут и в такой уважительной атмосфере будут растить. А если на каждую «плохую» эмоцию сверху вешать обесценивание и «выбрасывать», что останется в сухом остатке?
Поэтому один из самых частых фоновых запросов — научиться себя любить и принимать. Верить себе, уметь на себя положиться. А это сложно сделать без выброшенных чувств. Родители, конечно, всегда хотят лучшего. Сложно разбираясь в чувствах собственных, они часто отмахиваются и от чувств детских, считая, так «закаляют сталь».
Уважение к чувствам — своим и чужим — требует зрелости и внутренней силы. Шикнуть и приказать замолчать всегда проще, чем прикоснуться к болезненному, в том числе — своему собственному. Заморозить чувства иногда — единственный способ остаться в функционирующем состоянии. Но для терапии процесс их постепенной разморозки — обычное дело) Это то самое пространство, где у чувств (любых) появляется сначала цвет и плотность, а затем и ценность. А за ними уже и любовь и принятие себя, любимого)
Берегите себя)