Оказалось, что архаические представления о мире, а также древние ритуалы и способы организации жизни все еще проявляются в жизни современного человека. И то, что Юнг описывал как «архетипы», является лишь частным случаем проявления тех первых «импритингов» от столкновения с миром, которые сохранились в памяти человечества с тех древних времён.
Одним из таких древних обрядов или ритуалов, которые привлекли наше внимание по причине того, что воспоминания о них в той или иной форме проявляются в психике современных людей, оказался обряд инициации.
Рудименты этого обряда мы до сих пор можем наблюдать в различных сообществах. Например, обряд инициации, или посвящения в какой-то определённый социальный статус, до сих пор встречается в российской армии. Он связан с таким явлением, как дедовщина, и проявляется в виде обряда перевода молодых солдат (духов) в старослужащих. Обряды инициации встречаются в некоторых университетах. В них происходит посвящение вновь поступивших абитуриентов в студенты.
В древности обряд инициации выполнял функцию перевода юношей в статус взрослых членов племени. Для того, чтобы стать взрослым человеком, юноша должен был умереть в статусе ребёнка, а затем возродиться в уже совсем в другом статусе - взрослого человека: воина, охотника, мужчины.
Для того, чтобы факт «символического умирания» в качестве ребёнка не оставался чистой формальностью, неофитов проводили через жестокие испытания. На них оказывали и психологическое, и физическое воздействие, так что им действительно казалось, что смерть очень близко, и у них возникала иллюзия умирания.
После символической смерти наступал черёд нового рождения, который также сопровождался особыми испытаниями, а порой даже пытками. И в итоге «новорожденный», прошедший через все муки умирания и рождения, становился полноценным членом племени.
Обряд инициации обычно приходился на период 15-16 лет. К нашему удивлению, мы обнаружили, что у значительной части юношей, попадающих в клинику на обследование, присутствует мало объяснимый страх смерти и острое нежелание становиться взрослым, расставаться с детством.
После этого мы стали обследовать и тестировать и других юношей этого же возраста. Оказалось, что страх смерти в той или иной форме проявляется и в их тестах (мы использовали рисуночные тесты, Д-Д-Ч, пиктограмму и тест Роршаха).
Мы назвали этот синдром «отказом от воплощения».
Если отбросить в сторону разные нюансы и тонкости, то можно сказать, что в период возрастного кризиса 15-16 лет в психику молодых людей начинают проникать «архаические страхи». В рамках концепции Юнга о коллективном бессознательном можно было бы назвать эти страхи «архетипами».
Получается, что тот вполне оправданный страх перед обрядом инициации, который испытывали юноши в древние времена, каким-то образом проникает из исторической памяти в души современных мальчишек и доводит некоторых из их до состояния острого невроза.
У наиболее интровертированных и склонных к созерцанию юношей, у которых этот «невроз» проявлялся в достаточно сильной форме, в тестах и описаниях появлялись образы и переживания, очень сильно похожие на то, что могли испытывать наши предки, когда их пропускали через обряд инициации. В панике перед надвигающейся угрозой они судорожно вцеплялись в свое детство, у них отмечался всплеск инфантилизма и ненависть ко всему «взрослому». И, как уже говорилось, их преследовал необъяснимый страх смерти.
Психика на бессознательном уровне боролась с проникающим в сознание архетипом. И призыв учителей и родителей: «уже пора прощаться с детством и становиться наконец-то взрослым», вгонял этих «неофитов» в состояние, близкое к неврозу.
Как уже говорилось, мы назвали этот синдром «отказом от воплощения».
Предполагалось, что подростки просто боятся смены своего социального статуса, так как это событие ассоциируется со смертью, они как бы отказываются воплощаться в образе взрослых людей.
PS. Для иллюстрации использован рисунок моей сестры Горевой Елены
