Влад Бондарь поступил в отделении нефрологии в состоянии анорексии. С живыми глазами, спортсмен, с большими планами на будущее. Плаванием Влад занимался с раннего возраста и к 15 годам уже имел как победы, так и достижения в спорте. Он был одержим успехом и соответственно перегружен стрессами. Его родители тоже были непростыми людьми.
Властная, контролирующая мама, наполненная страхами, ригидная и равнодушная к возможностям сына. Ее девиз – «через не могу, через не хочу». Подчинить, покорить, покомандовать – во-сколько встал, во-сколько пришел на тренировку, кому отправил смс, что в ней написано – было для мамы 15 - летнего мальчишки, естественным. «Вы что, - возмущалась она, - предлагаете мне не читать его смс! Доктор, вы в своем уме?»
Папа идеалист, перфекционист, ведомый и ранимый. В разговоре он вспомнил, что в детстве и юности мечтал о большом успехе. Да не просто о большом, а о колоссальном, так чтоб все соседи обзавидовались, а родители наконец поняли, какой их сын, уникальный человек. Но жизнь сложилась иначе, успеха не было, никто не завидовал, родители так ничего про него и не поняли.
Сидя между родителями, Влад производил странное впечатление. 15 лет он угождал маме, подавив все свои желания и спонтанность, выучившись всегда и во всем, с точки зрения мамы, конечно, - быть «правильным».
- А что для тебя быть правильным?
- Ну, вовремя приходить на тренировку, не подводить тренера, родителей. Тогда я чувствую, что все делаю правильно.
А с другой стороны, 15 лет своей жизни он изо всех сил пытался добиться скупого одобрения отца. Но одобрения никогда не было, потому что все плохо, ведь у других лучше. Потому что Вася Пупкин вон уже какие результаты дает, а ты сопляк? Потому что если не давить, не дожимать, разве догадается этот балбес, что «неуспешная» жизнь тяжела, ужасна и противна. Без успеха противна настолько, что и жить не хочется. Высокий, худой папа тяжело вздыхал: «наверное, я переборщил», - тонко подметил он.
Для Влада любое родительское требование, даже если оно несоизмеримо с его физическими и эмоциональными возможностями, проявление их любви и заботы. Это действовало на него, как в 3 года, так и в 15 лет, о каком-либо критическом восприятии речи не шло. Он осуществлял нереализованное отцовское, под строгим маминым надзором. Только диагноз анорексии, запустил в нем первый росток сомнения. А может что-то идет не так?
Мама сразу ушла с консультации, как только речь зашла о необходимости снизить контроль и пересмотреть стратегию родительского воздействия.
Но папа остался. Для Влада это большой шанс к развороту на выздоровление и на движение к жизни.
- Если это случится, - говорю я, - если вы отпустите сына в свою жизнь, это будет ваш самый большой успех.
Папа кивает.
- Кто бы мог подумать. Я всегда считал, что успех где-то в другом месте. И мне его уже не видать.