На прием, с отделения урологии, пришла Мария с девятилетней дочерью Сашей. У девочки был энурез с рождения, но врачи ничем не могли ей помочь. С медицинской точки зрения Саша была «чистой», без патологий и неврологических нарушений.
В очередной раз она находилась на обследовании, но ситуацию это никак не меняло.
Во время консультации выяснилось, что Мария, мама Саши, уже во втором браке, что с первым мужем она в большом и затяжном конфликте, а мама всячески препятствует ее переезду к нынешнему мужу, плакать себе она, конечно же, запрещает, ведь «надо быть сильной», дочь болеет, и деньги на ее лечение уходят словно в песок.
Все получалось драматично и семейные неурядицы вполне могли «запустить» у девочки энурез. Но в самой Марии помимо хронического невротического состояния было нечто такое, что настораживало – с одной стороны ее душа переживала и искала пути исцеления для дочери, а с другой – просвечивало нечто каменное и мертвое. Душа была словно расщеплена.
Я предложила Марии одно из расстановочных упражнений. Она согласилась, предварительно отведя дочь в отделение. Мы расставили семью, впереди поставили Сашу и симптом. Поле было настолько насыщенно болью и насилием, так явно еще кого-то не хватало. Я спросила, после секундного колебания Мария утвердительно ответила.
- Я никому никогда об этом не говорила.
- Вы молчали 24 года?
- Да.
В 16 лет возвращаясь вечером домой, после какого-то сельского праздника, Мария была жестоко изнасилована. Ее долго мучили, она добрела до дома только под утро. Родители были уверены, что на ночь она осталась гулять с подружками, поэтому не волновались ее отсутствием. На следующий день и все последующие 24 года Мария жила так, словно ничего не случилось. Она не пошла в милицию, никому не открылась, всю жизнь ее насильник жил рядом с ней, минута облегчения наступила только однажды, когда он умер. Она вытеснила все чувства, исключила все переживания и ни разу за 24 года про ту ночь не плакала. Первый муж, с ее слов «странным образом» был похож на насильника – унижал, бил, сексуально злоупотреблял ею. Брак распался, появился другой мужчина, но и с ним отношения не складывались. После рассказа Мария согласилась поставить фигуру насильника «где-нибудь с краю». На безопасном расстоянии от себя. Затем она сделала то, что давно хотела: рассказала маме, любимой бабушке, тете, что с ней случилось в 16 лет.
После чего фигура насильника переместилась на место симптома дочери. Мы прекрасно знаем, что исключая травму и боль, все равно не избавляемся от них, они не растворяются, все остается в Поле. Переживания и чувства мамы стала «нести» дочь.
«Мамочка, если ты не можешь плакать, значит, вместо тебя плакать буду я, но только вниз» - таким образом, в системе произошла компенсация. Мария заплакала, но злость и гнев ей было пока сложно выражать и самое главное - она увидела связь симптома дочери со своей историей. В конце упражнения Мария почувствовала облегчение, со слезами на глазах она сказала: «Если бы вы только знали, как это столько лет все в себе держать».
Одна консультация не способна мгновенно привести к выздоровлению. Мы можем что-то сдвинуть, на что-то посмотреть. Но этого бывает достаточно, чтобы запустить процесс поиска, а в последующей психотерапевтической или расстановочной работе, найти решение.
Дети часто своим заболеванием или пытаются спасти родителей или несут что-то тяжелое вместо них. Исцеление ребенка бывает находиться во взаимосвязи с родительской ответственностью за свою личную историю, со всеми чувствами и событиями, какими бы травмирующими они для него не были.
